«Бедные древние греки! Неудивительно, что с ней можно было сражаться, только глядя в щит», – подумал Ягун.
– Не надо оставлять меня без чувства юмора! Вообразите, что будет, если у меня отнимут юмор и останется одна болтливость? Я же вас в буквальном смысле задолбаю, – поспешно сказал Ягунчик.
Академик улыбнулся:
– И правда. Не трогай его, Медузия. Без юмора его комментарии матчей станут утомительны… Рассказывай, Ягун!
И Ягун рассказал. Быстро, ясно и лаконично. В духе «краткость – враг гонорара», но «четкость – сестра военного». Единственное, о чем он по понятным причинам не упомянул, это о разговоре, подслушанном на Лестнице Атлантов. Во время рассказа Ягун трижды ощущал легкую щекотку, словно кто-то краем соломинки касался его головы под волосами. Не решаясь выставлять активный блок против подзеркаливания, который и Меди, и академик, и даже Поклеп при необходимости с легкостью бы сломали, опытный Ягун все три раза прикидывался радостным простачком и вызывал в памяти образ Кати Лотковой. Под конец на него, видно, плюнули и оставили в покое.
«Надо не забыть сказать Лотковой, что ее лицо распугивает преподов!» – мысленно хихикнув, напомнил себе Ягун.
Услышав о пелопоннесском малом драконе, Сарданапал сразу послал за Ванькой.
– Открой-ка рюкзак! – попросил он и долго смотрел на Тангро. Дракончик спал. Дышал он глубоко и редко, трижды в минуту выдыхая клуб пахнущего серой дыма.
– Да, Соловей что-то говорил мне о нем… Последний уцелевший дракон этого вида. И зачем он Зербагану? – негромко спросил академик.
Заметив, что свет тревожит Тангро, Ванька затянул горловину и принялся раскачивать рюкзак.
– Заботливый папаша! Практикуемся? – одобрительно хмыкнул Поклеп.
Ванька предпочел промолчать. Молчание – лучший способ ответа на бессмысленные вопросы.
– Это все? – спросил академик, когда Ягун замолчал.
– Да. На данный момент все, – подтвердил внук Ягге.
– Я полагаю, спрашивать, почему я узнаю об этом только сейчас, не имеет смысла? – поинтересовался академик.
Ягун виновато вздохнул и изобразил глубочайшее раскаяние. Сарданапал поморщился.
– Ты думаешь, цирк за пять копеек меня одурачит? Меди, хочешь что-нибудь уточнить?
Меди покачала головой.
– А ты, Поклеп?
Завуч подошел к Ягуну, ткнул его твердым пальцем в грудь и гневно пропыхтел:
– Мы с тобой еще побеседуем, дружок!.. А теперь, как говорят культурные люди: «Позвольте вам выйти вон!»
– Позволяю! Так и быть! Уговорил, противный! – не задумываясь, брякнул Ягун и, пока его не нагнала искра возмездия, быстро выскочил наружу, таща за собой Ваньку.