– Вот сами и попробовали бы! – огрызнулась я. – У вас-то, поди, его на полстанции хватит!
– Увы, – сокрушенно развел руками мерганец. – Боюсь, что у меня и сотой части вашего не будет… Нет у меня таких способностей.
– А откуда вы все решили, что у меня они есть?
– Да она просто голову нам морочит! – взорвался кот, взъерошив шерсть на загривке. – Сорок минут осталось, а у нас еще конь не валялся! Лентяйка!
– Ах, лентяйка!..
Я снова прикрыла ресницами глаза и попыталась представить, что проклятый ратепутс превращается… Во что же он превращается?.. Конечно же не в слона: слоны такие добрые… Просто не представляю себе, как слон будет сражаться с этими мерзкими чудовищами… Хорошо говорить: представь, дескать, что-нибудь страшное!.. А что я представлю? Я ведь с малых лет росла бесстрашным ребенком, грозой соседских дач, атаманом в юбке, только с возрастом стала трусихой, но страхи все, больше, какие-то нереальные, бестелесные, вроде неожиданной ревизии, к примеру, или… Ну, это совсем не к месту… Хотя было бы забавно… Стоп! С малых лет… А ведь я, помнится, в четыре года ужасно боялась…
Ошеломленный вздох множества глоток заставил меня открыть глаза…
* * *
– И куда, скажите на милость, это годится? – патетически вопрошал полковник, вскарабкавшийся на плечо пребывающего в полной прострации Ловенбухра, чтобы уберечься от беспрестанных атак моего творения. – Подумать только: один драгоценный ратепутс из тринадцати – и псу под хвост!..
Ну что же тут поделать? Кто мог думать, что самым ужасным из того, что я могу себе представить, окажется песик Мефодий, с соседской дачи, терроризировавший меня до слез в нежном возрасте? Вот и вышло у меня точное подобие этого лохматого существа по меткому выражению моей бабушки Лукерьи Павловны – «смеси бульдога с носорогом». Правда, он почему-то укрупнился в несколько раз, не потеряв при этом пропорций, и напоминал теперь очень крупного сенбернара.
«Творение» было занято тем, что азартно носилось теперь вокруг замершего сторожевой башней мерганца с беспрестанно верещавшим «пассажиром» на плече. Картина получилась донельзя комичной. Несмотря на значительное увеличение размеров, тембр заливистого щенячьего тявканья ничуть не претерпел изменений и теперь туристы, немного испуганные поначалу, вовсю хохотали над щенком-переростком.
– Да продолжайте же, вредительница! – взвизгнул кот, едва успевший спасти свой хвост из зубов необыкновенно прыгучего Мефодия. – Время иде-е-ет!!!..
«Сам виноват! – сердито подумала я, несколько смущенная полученным результатом. – Нечего было злить меня в процессе, так сказать…»