– Самое основное…
И Человек-Т рассказал.
Он рассказал о том, что после случая с захватом мамы и сестры, а также его непосредственного вмешательства, в ФСБ началась и довольно быстро закончилась война двух группировок. Одной, связанной самым непосредственным образом с Михаилом и его далеко идущими планами и другой, относительно молодой и здоровой, ещё не забывшей о том, что честь и Родина превыше собственного сытого благополучия. Как ни странно, победа осталась за здоровыми силами. Кого-то ушли в отставку, кого-то отдали под суд и посадили, а кого-то пришлось натурально лишить жизни. Затем наступил период относительного спокойствия и работы. Захватывающе интересной работы. Человек-Т был глубоко засекречен и под руководством российских учёных совершил много путешествий на планеты Солнечной системы и во времени. Особенно были увлекательны путешествия во времени. Многие загадки и тайны были раскрыты и многие страницы учебников истории переписаны. Но потом…. Потом наступило одиночество. Сначала ничем закончились отношения с Машей. Во-первых, оказалось, что плата за сверхъестественные возможности – полное бесплодие. С его, Леонида, стороны. Врачи не смогли помочь. Но и это как-то, наверное, можно было пережить, если бы не второе. А именно то, что она перестала его понимать. Или любить, что часто одно и то же. В общем, любовь умерла, а новая так и не родилась. Всё, что у него было с женщинами после Маши сводилось или просто к сексу или, в лучшем случае, к паре-тройке месяцев душевного эрзац-тепла. Наверное, он уже тогда начал меняться внутренне, и окружающие интуитивно чувствовали, что он, Леонид, уже не совсем человек. Да, так оно и было на самом деле. Он уже не был человеком. Он был Человеком-Т.
– Я всё больше отдалялся от людей, – продолжал Человек-Т, неотрывно глядя в пламя костра, словно видел там недоступные иным картины своего прошлого. – И они сторонились меня тоже. К тому времени тайна моего существования перестала быть тайной. Сначала всё было вроде бы хорошо. Только утомительно. Мои коллеги журналисты иногда бывают уж слишком бесцеремонны… Впрочем, я их не осуждал – сам был таким. Дело не в них. Просто… на меня стали смотреть, как на диковинное чудо-юдо. Где бы я ни появлялся – всюду меня сопровождал шепоток. «Смотрите, смотрите, это Человек-Т! Говорят, умеет читать мысли и его нельзя убить…». «Ой, девочки, а интересно, каков он в постели? Мне рассказывали, что он может всю ночь и следующий день и опять всю ночь. И совершенно не устаёт! Вот бы…». «Нет, вы как хотите, господа, а это не человек. Это мутант. Просто такая удачная мутация. Один случай на миллиард…». И всё в таком же духе. Везде и постоянно. Даже самые лучшие не видели во мне вполне человека. Они видели в первую очередь Человека-Т. Мутанта. Урода. Аномалию. Чужого.