Из старого дурня не выбьете хмель,
А дождь себе льет да льет! —
выпевал Лис, украдкой поглядывая по сторонам, по заросшим бузиной обочинам, где, по логике вещей, должна была таиться засада.
И все же, вопреки ожиданиям, ни свирепые валлийцы, ни их не менее душевные британские собратья не спешили преградить дорогу золотоносному певуну.
“Может, они днем отсыпаются?” – напряженно думал я созерцая непривычные лесистые пейзажи лондонского графства глазами Рейнара. Уже к началу восемнадцатого века от этих непролазных чащоб не оставалось даже воспоминаний. Все эти леса сгорели в каминах Лондона, обратившись в смог. Однако сейчас он вполне подходил для засады, но, похоже, кроме меня, об этом никто не заботился. Лис преспокойно одолевал милю за милей, демонстрируя всем желающим туго набитый кошель и золотую монету, то и дело заманчиво кувыркающуюся в воздухе.
“Должно быть, у разбойников есть осведомитель среди людей ведомства лорда-мэра”, – тревожно проносилось в голове. “Да нет, не может быть, – успокаивал я сам себя. – Банд на дороге много, но все они – человек пять, от силы десять. Более крупный отряд даже в чащобе незаметно разместить сложно. Хочешь не хочешь – следы останутся. А по следам с собаками не только на лис охотиться можно. Англичане – известные собачники, и доброта их ведома! Им что медведя травить, что валлийского разбойника – разницы никакой! Но суть не в этом. Шаек на дороге много, а вот связь между ними наверняка не ахти какая. Бандиты все же, а не партизанская армия! Стало быть, всех не оповестишь. Кто-то на приманку да купится!”
Мне невольно вспомнилась беседа с лордом-мэром, принесшим в Тауэр требуемые сто фунтов. Все время разговора он прижимал к груди кошелек, точно мы с Рейли, подобно озверевшим от долгого поста каннибалам, пытались оторвать и съесть лакомый кусок от самого старшины городских лавочников.
– А если они убьют вашего человека? Ведь золото попадет к этим нечестивым кровопийцам! – едва не рыдал затянутый в шелк и атлас торгаш.
– Если они убьют моего человека, – проникновенно, почти ласково вещал недавний корсар, пристально глядя на красную бычью шею лорда-мэра, выглядывавшую из жабо, – то в приграничье не останется живой души, способной поведать причину случившегося там избиения, и царь Ирод с его младенцами покажется невинным проказником по сравнению с тем, что там учиню я!
– Но ведь целых сто фунтов! – не унимался раззолоченный торговец.
– Дьяволово копыто! – Между бровей Рейли залегла жесткая складка. – Скажите, милейший, вам никто не говорил, что на блюде из кружев столь замечательная голова смотрится хуже, чем, скажем, на серебре?