В тот же миг Годвин появился снова:
– Быстрее! Быстрее, господа, очень скоро она начнёт подниматься. Там внизу темно и душно, но не бойтесь, никаких неприятных сюрпризов нет. Обычный туннель.
Я ещё раз окинул взглядом хитроумное устройство римской военно-инженерной мысли. Вероятно, в прежние времена проход можно было удерживать в открытом состоянии значительно дольше, используя в качестве стопора вес слитой в специальный резервуар воды. Но зато всякий непрошеный гость, попытавшись без предупреждения проникнуть с той стороны, подняв или сломав плиту-люк, неминуемо получал в награду несколько тонн прозрачной жидкости, спешащей охладить неразумную голову. Сейчас, конечно, хитроумная система труб и противовесов была напрочь разлажена. Но всё же плохо ли, хорошо, а система действовала, давая возможность наследникам прошедшей славы вносить посильную лепту в приумножение славы настоящей.
Как и обещал Годвин, подземный ход не таил в себе обычных для позднего средневековья каверз и ловушек, то и дело норовивших скрасить последние секунды жизни идущего неподдельным изумлением. Сводчатый потолок, выложенный каменными плитами пол – словом, проложи здесь рельсы, и вполне можно было бы запускать поезд метрополитена, правда, очень маленький.
Идти пришлось недолго. Вернее, не очень долго. Ход заканчивался в овраге, заросшем бузиной и неизвестными мне чахлыми деревцами. Закрывавшая его плита снаружи была облицована диким камнем, настолько хорошо вписанным в окружающий ландшафт, что, пройдя в трёх шагах, вряд ли можно было заметить подвох.
– Можем ехать смело, – заверил Годвин. – Эта часть пустоши в ночное время со стены не просматривается.
– И не простреливается, – добавил Лис, оглядываясь на темнеющий в полутора полётах стрелы от нас зубчатый хребет вала и мерцающие огни на сторожевых башнях. – Капитан, вот ты у нас известный полководец. Расскажи, пожалуйста, какого рожна каледонцы попёрлись на Палладон в самом укреплённом его месте, если у них под носом имелся такой прекрасный путь, чтоб зайти бриттам с тыла.
В словах Лиса, несомненно, был резон. Как я уже говорил, крепостная война не входила в число сильных сторон здешних армий.
– Возможно, они просто не знают об этом тайном ходе. А кроме того, нам слишком мало известно о взятии Палладона, чтобы говорить о чём-то наверняка.
Здесь я несколько покривил душой. Действительно, точных данных о захвате Палладона у нас не было, но слухи, расползавшиеся по лагерю после прибытия гонца от Артура, говорили о том, что этот узел обороны центральной части вала был взят именно штурмом. Причём время, выбранное для нападения, заставляло думать, что противнику было прекрасно известно всё, что происходило в крепости, начиная от времени смены часовых и заканчивая степенью готовности к обороне различных участков цитадели. Поневоле оставалось признать, что разведка пиктов как всегда была на высоте.