– Бред, – сказал Бродяга. Искренне сказал. С чувством.
– Что значит «бред»? И Бродяга пояснил:
– Бог – да, не может изменить свое слово. Давши – крепись. Если не предусмотрел себе лазейку. Как вот с Вечным городом. Судя по всему, Сука…
– Самка, – поправил Бес.
– Хорошо, – не стал спорить Бродяга, – Самка ляпнула, как она это умеет, не подумавши. И категорично. Типа – погибнет. Ему придет конец. Не увидит город свой конец, а конец придет. Если бы у нее хватило ума сформулировать – увидит, то все решилось бы просто. Посмотрели бы люди на иллюзию в небе. Или всем бы приснился один и тот же сон. Волны поднимаются до небес… Или там вулкан с землетрясением. Все бы проснулись в ужасе, но увидев конец города. И жили бы себе дальше, изменив немного формулировку пророчества. Еще один цикл до исчерпания списка позиций с очередным видением. Или страшный сон каждый год в один и тот же день. Но Самка уж сказала так сказала. И теперь действительно городу грозит катастрофа. Но ведь Самка пророчество высказывала явно от своего истинного имени. Не от имени богини Плотской любви, а от имени Самки. Таким образом, ей достаточно передать другому богу это местное наименование. На один день, на несколько мгновений. Чтобы тот просто от своего истинного имени пророчество отменил. И снова вернул город Самке. Это пара пустяков.
Бродяга даже щелкнул пальцами, чтобы показать, как это просто.
– А зачем? – спросил Бес.
– Что?
– Зачем кому-то это делать? В этом городе нет ни одного другого бога, кроме Самки и ее аватар. Если город накроется медным тазиком, никто из богов ничего не потеряет. Мне трепанулся один из младших богов, что Самке уже предлагали махнуться – Вечный город на поселок Черных охотников. Легко. Но она отказалась.
– Еще бы, – кивнул Бродяга. – Еще бы… Она будет тянуть до последнего мгновения. А потом… Если ей и так светит остаться без Силы, то пусть уж Вечный город не достанется никому. Это она может. Не думаю, что она сильно изменилась за последние две тысячи лет.
– Ты ее знал? – спросил Бес.
– А кто ее не знал…
– Может, это она тебя сюда тащила… Типа посоветоваться. Или прокрутить с тобой эту аферу с временным обменом… Раз уж остальные ее кинули…
Бродяга задумался. Это ему в голову приходило. Но… Это слишком непохоже на Самку, которая раньше радостно отзывалась на Шлюху. Эта дама, решив заполучить его, Бродягу, явилась бы к Расселине сама, лично, с ходу попыталась бы с ним заняться любовью и только потом, как бы между прочим, заговорила о таком пустяке, как город с населением в несколько десятков тысяч. И – это Бродяга знал наверняка – она все равно не поверила бы в то, что ее не попытаются обмануть. Таким вот нехитрым способом. Стать богиней Плотской любви, но, сняв проклятие, прибыльное местечко не вернуть. Самка бы – точно не вернула. А это значит, не поверит никому. И это еще значило, что какой-то другой бог озаботился судьбой Бродяги.