Столь важное событие не могло не оставить своего отпечатка на жизни Четырех Царств Середины. Дикие кочевники перестали быть и дикими, и кочевниками. Скоро они вообще растворились среди остальных жителей Четырех Царств, оставив обычай содержать конницу, заплетать волосы в косичку, хоронить родителей в стенах домов. И заодно они удвоили количество позиций в Книге воплощенной страсти. Нет, дикие кочевники не отличались особо изощренным воображением. Просто сами жители Четырех Царств были настолько потрясены нравами и дикостью завоевателей, что дополнили Книгу одним-единственным пунктом.
– Прикидываешь? – засмеялся Бес. – Ма-алень-кая приписочка такая.
– «Важно заметить, – нараспев прочитал по памяти Бес, – что список позиций следует удвоить, дополнив его позициями диких всадников. И как ночь противопоставлена дню, как белое противостоит черному, вода – суше, пламя – земле, так и позиции диких всадников суть та же идеальная тысяча, только со звериным выражением лиц любовников». Круто?
Бродяга задумался. Ему было несколько не до того, чтобы вникать в изыски Четырех Царств Середины. Да и все эти Четыре Царства на его памяти были двумя десятками деревень, расположенных в дельте Жирной реки. Но Бес, пожалуй, прав.
– Я еще и этот… прецедент нашел, – сказал Бес уже возле самого портала Главного храма. – В записях Храма Всех Богов. Когда искали способ освободить от обета кого-то из ваших. Или кого-то из младших богов, точно не знаю. Он, типа, поспорил, что вечно будет двигаться. Не идти, а двигаться. Повезло бедняге, что так сказанул. Уж не помню, на что он спорил, но таки выиграл. Боги присудили, что удары сердца, сокращение легких и селезенки, равно как и движения лица, именуемые мимикой, суть движения телесные, не менее важные и заметные, чем движения остальных телесных членов. Так что – мы не можем заставить сердце и печень работать по-другому, но мимику… Для начала – дикое выражение лица. А там – посмотрим.
– Ты хоть бессмертие себе попросил? – Бродяга присел на ступенях храма, подстелив плащ. – Попросил? Или море амброзии? Это тянет.
– Зачем? Это ведь ты обещал мне дать. Я с тобой договорился. – Бес поднялся по ступеням. – Не хочешь зайти?
– Ты ее, главное, сюда не выводи, – устало отмахнулся Бродяга. – И не задерживайся.
Бес скрылся в храме. Бродяга печально улыбнулся. Путаница. Все есть в этом мире, только нужно найти. Заметить в этом диком клубке – схватить за хвост и вытащить. Не нужен особый ум или талант. Только сноровка.
Бродяга прислушался. Показалось… Или нет?
Тихо-тихо. Еле слышно. Даже для его слуха. Крик? Стон? Бродяга обернулся в ту сторону, откуда доносились эти странные… страшные звуки. Площадка для казней.