Тяжкая судьба звонить шефу по телефону выпала Братку, старшему в эту ночь среди охранников.
Геннадий Федорович спросонья пообещал звонившему дать в дыню, услышав, наконец, информацию о взрывах, свое обещание подтвердил, присовокупив к нему торжественную клятву разобраться со всеми козлами, охранявшими клуб. Особо хозяин выразился в адрес того, далее следовал длинный список эпитетов, кто все эти заряды заложил.
Пока шеф ехал к клубу, охранники разбирались с приехавшей милицией, успели огнетушителями погасить загоревшийся было зал казино и вместе с прибывшими пожарными порадоваться, что ни один заряд не был заложен возле газовых труб.
Потом появился лично Геннадий Федорович с личными телохранителями.
Солнце еще не встало, но было уже достаточно светло, чтобы хозяин мог оценить плачевное состояние своей недвижимости. Подвалы клуба залило водой, электрика не работала, только что отремонтированный фасад снова требовал ремонта, а пять идиотов, проспавших в клубе всю ночь не могли ничего толком сказать.
Геннадий Федорович целых три часа ждал, пока все официальные лица выполнять свои процедуры, терпеливо объяснился с милицией и пожарными, выпроводил саперов, которые непременно хотели обследовать все здание на наличие взрывоопасных предметов.
– Не хрен вам тут по дому лазить, – объявил Геннадий Федорович, – все, что могло взорваться, уже взорвалось.
Саперы особо возражать не стали.
– Твою мать, твою мать, твою мать, твою мать, – лексика Геннадия Федоровича к моменту отъезда официальных лиц стала несколько однообразной.
Волю словам Геннадий Федорович дал только тогда, когда смог сесть в свое кресло в своем кабинете, стекла в окне которого уцелели, и построить всех виноватых охранников перед собой.
Охранники были однообразны. Никто из них не спал, службу несли бдительно, постоянно устраивали обходы по территории, никто, блин, не пил, баб, в натуре, не приводили. И никого постороннего, ясное дело. Честное слово. Век воли. Гадом буду. Чтоб я сдох.
Не мог такой лепет успокоить Геннадия Федоровича. А тем более он не мог успокоить Гирю.
– Да я вас… Я…
Охранники понимали, что это не пустая угроза, что сейчас может произойти все, что угодно. Что хозяин, сорвавшись, уже не остановится. Но пытаться оправдаться, или, не дай Бог, попытаться бежать, было еще опасней. Тогда пощады не будет наверняка.
– Куда вы смотрели… – Гиря начал подниматься из-за стола, когда вдруг в кабинете прозвучал странный, необычный звук, словно тонко испуганно закричала электронная мышь.
Пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи… До бесконечности, не переставая, резко и тревожно.