– Антропос, антропос… Какое это прекрасное времяпровождение – жизнь, – раздался за спиной Августина флегматичный и вместе с тем жутковато-мечтательный голос. – Сейчас мы посмотрим, что там у тебя внутри.
Сверло вворачивалось все глубже. Похоже, его носитель был существом обстоятельным и никуда особенно не торопился.
Августина ждало долгое, мучительное, сводящее с ума – без шуток, если, не дай Бог, плохо сработают фильтры Координационного Центра, он мог вернуться в реальность безумцем, – совершенно не лезущее ни в какие ворота убийство до смерти.
По спине Августина струился слабый пока ручеек крови, когти болтливого мерзавца, казалось, вошли в его тело до самого позвоночника. «Момент минус десять», – сообщил Голос Неба.
Августин вышвырнул совершенно бесполезный лук.
Подогнув ногу к груди – это простое при нормальных обстоятельствах действие теперь стало для Августина страшной пыткой, – он выхватил из-за сапога нож и ударил им наугад, стремясь перерубить сверло.
Но, увы, механический гад был сработан на совесть. С негромким лязгом нож отскочил от бешено вращающейся стали.
– Беспокойный антропос… – констатировал его мучитель.
Вслед за этими словами блеснула яркая вспышка, и правая рука Августина, сжимавшая нож, полыхнула малиновым пламенем. На ее месте осталась лишь обугленная культя.
– А-а-а-а-а!!! – завопил Августин, теряя остатки самоконтроля.
– Хорошо, – мечтательно пробормотал киборг (сомнений не было, это был именно киборг, аватар класса Джирджис, морф «Бешеный Макс»). – Очень хорошо. Ты приближаешься к Идеальному Катарсису.
Идеальный Катарсис придумали политические комиссары Социальной Республики Сол.
Идеальный Катарсис, как учил великий Кетцаль, это полное растворение через отражение и преломление человеческой души в абсолютно гладких гранях Сердца Материи. Выражаясь проще, такая себе нирвана.
В Республике рекомендуется приводить к Идеальному Катарсису через долгие и изысканные пытки.
Но отчего в электронных устах исчадия Утгарда вдруг прозвучали слова из лексикона извращенцев из Митгарда – этого Августин взять в толк не мог. Да и не пытался. Сверло медленно и уверенно продиралось сквозь его затылочную кость.
Кричать он уже не мог.
«Момент минус пять».
Киборг продолжал философствовать, но Августин уже не понимал его. Слова, фразы казались строками телеграмм из потустороннего мира, да и сам Августин был уже на пороге истинного ада.
В голове расцветали пурпурные цветы. Над океанами крови парили уродливые бабочки, сотканные из огня, окурков, немытой посуды, смятых и расстрелянных тел, пустых шприцев и бутылок, автоматных гильз, поношенной одежды и рваных простыней.