За дверью скулил Томас – он не любил, когда его исключают из приятного общества. Но ни Ксюша, ни Августин не обращали на него ни малейшего внимания. Каждый был занят своими мыслями, своими ощущениями. Ксюшино платье сытым лимонно-желтым питоном валялось поодаль. Смятое и ненужное платье ценой в половину банковского счета Августина.
Августин глубоко затянулся, залюбовавшись модельным совершенством форм своей обнаженной подружки. А что – с таким телом тебя в любом модельном агентстве ждут с распростертыми объятиями! Не хочешь, Ксения? И правильно делаешь! Ну их к такой-то матери, сутенеров этих модельных!
Ксюша погладила его волосы и улыбнулась. В отличие от нее Августин был по-прежнему клево прикинут – трикотажный кардиган оставался на нем, одна штанина по-прежнему болталась на ноге. На то, чтобы раздеть себя, у него, как обычно, времени не хватило. Вдруг Августин вскинулся словно ужаленный.
– Послушай, солнышко, а ты не жалеешь о том, что не можешь любить меня иначе?
– Это еще как, что-то я не пойму? – игриво спросила Ксюша, никогда не отличавшаяся ни пуританскими заездами, ни отсутствием фантазии.
– Например, в аватаре тигрицы. Или пантеры. Это было бы просто непередаваемо! Неописуемо! Невообразимо!
– Разве ты не знаешь, что ВР закрыта для меня навсегда? Я убита до смерти, причем давным-давно, – недовольно парировала Ксюша. – Твое предложение противоречит сетевым законам, и кому как не тебе должно быть об этом известно!
– Но ведь есть и другие способы… – не унимался Августин. – Некоторые инициативные люди не желают отказывать себе в виртуальных радостях даже после убийства!
– Как раз таких психов Салмаксов вербует в свою партию, – отмахнулась Ксюша.
– При чем тут Салмаксов? Они хотят, но не могут. Мы будем действовать по-другому. Мы будем хотеть и мочь!
Августин торжественно запрокинул голову. И, понизив голос, продолжил: – Сегодня я купил себе форсаж. Это несложно и даже не очень дорого. Теперь я смогу повысить класс своего аватара и буду – ни много ни мало – Джирджисом! Так вот, если ты хочешь, я сделаю так, что ты сможешь входить в ВР вместе со мной. А потом…
– Потом – суп с котом, – рассмеялась Ксюша. – Я боюсь. И хотя мне безумно хочется познать тебя в аватаре тигрицы или, если угодно, Шамаханской царицы, я боюсь. Это очень нехорошо – говорила мне в детстве бабушка – нарушать законы, которые не ты придумал. И вообще, давай не будем о ВР, – жалобно попросила она. – Жарко. Посмотри, ты весь вспотел.
Ее длинные пальцы скользнула под кардиган Августина. Пуговицы, одна за другой, стали высвобождаться из петелек, и мокрая грудь Августина вдохнула кондиционированную прохладу. Вдруг пальцы Ксюши нащупали костяную пластину с корабликом. Августин встрепенулся.