– А откуда мы знаем, может, его уже повязали? За превышение власти и недопустимый гуманизм? – со вздохом фаталиста пожал плечами Новиков. – Дай еще бог хоть куда-нибудь выскочить…
О том, что им пришлось пережить в Замке, они с Шульгиным пока не рассказывали. И по недостатку времени, и из суеверного какого-то чувства. Как-нибудь позже. Сначала собственные мысли и эмоции в порядок привести, обсудить вдвоем в спокойной обстановке.
Новые знания в определенной мере даже пугали Андрея. Не в смысле банального страха, а самим фактом прикосновения к запредельной грандиозности. Хотелось остаться человеком, ровно с той мерой могущества и власти над обстоятельствами, какая предопределена его личными врожденными качествами плюс благоприобретенными знаниями и чертами характера. А превратиться в псевдобога, играть с реальностями и сущностями… Нет-нет, уж лучше действительно накрепко обосноваться в романтичных двадцатых, вести жизнь частного лица, поигрывать вместо вечернего преферанса в безобидные интеллектуальные игры… Сойтись с интересными людьми, с тем же Черчиллем, к примеру, Клемансо каким-нибудь, учинить на благо народам очередной Версальский или Трианонский договор… А не выйдет – действительно слинять в южные моря и поселиться на подходящем острове…
Последнюю фразу он невольно произнес вслух и поймал заинтересованный взгляд Берестина.
– Что не выйдет? – спросил Алексей.
Подчиняясь внезапному импульсу, Новиков вдруг сказал то, о чем говорить пока не собирался, откладывая до более удобного момента, так как сам еще не до конца обмозговал идею.
– Ты как, Леш, Маркова еще не забыл?
– Нет, а к чему ты? – не понял Берестин.
– Да, помнится, Марков в штурме Перекопа участвовал?
– Участвовал. С польского фронта как раз туда. Взводом командовал, а на Юшуньских позициях ранило. Шрапнелью, в плечо и ногу…
– Взвод – это маловато, конечно… – Сейчас он использовал тот же трюк, которым при первом знакомстве сумел заинтриговать Ирину.
– Для чего маловато?
– Впрочем, потом он наверстал. Комфронта все-таки, – игнорируя вопрос, продолжал вслух размышлять Андрей. – Вполне солидный масштаб. Следующая ступенька – Главковерх… Вот только чего?
– О чем это ты? – вмешался в разговор и Левашов. До этого он безучастно сидел в кресле, погруженный в мысли о Ларисе. С одной стороны, Олег испытывал чувство вины, что оставил ее одну в каюте страдать от морской болезни и неизвестности, а с другой – понимал, что и пойти к ней сейчас было бы бестактностью. Аэрон и лимоны он ей принес, а еще что? Тазик подставлять?