– Ну вот и все, судари мои… – со странной интонацией произнес Новиков. – Поздравляю. С новосельем. Здесь будем жить, значит…
– А почему вдруг шестнадцатый? – с сомнением и даже разочарованием спросил Берестин.
– Да потому, что крейсер предвоенной постройки, фотография сделана скорее всего после зачисления в строй, справочник готовился тоже перед войной и вышел в шестнадцатом… – пояснил Воронцов. Несмотря на то, что изображение на экране рисовало корабль во всех деталях и подробностях, и сам Воронцов, и, следуя его примеру, остальные предпочли выйти на крыло мостика, посмотреть на артефакт «живьем», через нормальную оптику биноклей.
На самом деле «артефакт» – первый материальный объект из ставшего реальным прошлого. Подтверждающий, кстати, не только подлинность межвременного перехода, но и то, что попали они в настоящее, то есть собственное прошлое, а не какое-нибудь параллельное.
Вряд ли в иной реальности гоняют по морям крейсера, один к одному соответствующие нашим справочникам.
Воронцов хотел послать рассыльного с вахты за оригиналом германского «Ярбуха», но с ходового мостика крейсера замигал ратьеровский фонарь.
– Просят показать флаг, – прочитал сигнал Воронцов и приказал поднять американский.
– Что они там дальше молотят? Ага… Ваше имя, порт приписки, пункт назначения…
– Чего это они? – удивился Берестин. – Война вроде кончилась…
– Еще не факт, – сквозь зубы бросил Воронцов. – Отвечаем: «Валгалла, Сан-Франциско, идем в Стамбул…»
И тут же выругался. Запоздало, потому что сигнальщик уже защелкал с невероятной скоростью шторками сигнального фонаря.
– Черт! Как же это я?.. Будет нам Стамбул, если год здесь действительно шестнадцатый… Надо бы – Лиссабон, что ли…
Крейсер сблизился с «Валгаллой» меньше чем на милю, с его мостика, снизу вверх, рассматривали пароход в бинокли пять или шесть офицеров, у лееров вдоль борта столпились десятка три матросов.
Наверное, их удивлял вид проносящегося мимо огромного белоснежного лайнера, безмолвного и пустынного, как «Летучий голландец», ибо тесная группка людей на мостике выглядела не то чтобы жалко, а слишком уж несоизмеримо с размерами и назначением трансатлантика. Да вдобавок наверняка кто-то из штурманов тоже сейчас листает справочник, чтобы выяснить, что это за «Валгалла» такая прет полным ходом через не протраленные до конца воды.
– Нет ли у вас свежих газет? – просигналил крейсер.
– Сожалею, но мы уже третью неделю в море, – ответил Воронцов и в свою очередь спросил с чисто американской бесцеремонностью: – Прошу разрешить спор штурмана с капитаном, кто вы – «Сидней» или «Девоншир»?