– Другими словами, будем осматривать тело? – спросил Бергер.
Доктор Джейсон кивнул. Бергер стремительно вскочил, как бы намереваясь преодолеть некое препятствие.
– Хорошо, – сказал он. – Раз уж мы в это дело ввязываемся, так сделаем его как следует. Приготовлю приказ, разрешающий нам эксгумацию тела.
Дождь тихо сыпал с полуночного неба, грустно стучал по мерцающим листьям деревьев; капли с шипением ударялись о колпаки газовых фонарей, освещавших пейзаж. Травянистый склон, усеянный мраморными надгробиями, из ярко освещенного круга уходил в таинственную темноту. Ветра не было. На широкие плечи Гамильтона Бергера было накинуто пальто с поднятым широким воротником. Прокурор проявлял признаки нетерпения.
– Вы что, побыстрей не можете? – спросил он.
Один из могильщиков бросил на него возмущенный взгляд:
– На высшей скорости работаем. А больше людей не привлечь – места нет. Да уже почти достали.
Он вытер мокрым рукавом пот со лба и снова принялся быстро копать. Минуту спустя одна из лопат, судя по характерному звуку, наткнулась на твердое.
– Полегче, – предостерег второй могильщик. – Не позволяй подгонять тебя. Нам еще грязь надо счистить, а уж после поднимать. Веревки в ручки проденем – и тогда хватит им стоять да бездельничать, пусть с нами поработают, разомнутся.
Бергер проигнорировал это саркастическое замечание. Он наклонился и заглянул в яму. Перри Мейсон зажег сигарету и переступил промокшими ногами. Пол Дрейк бочком подобрался к нему и спросил:
– И ты не покраснеешь, если медик скажет, что тот тип и в самом деле сгорел заживо?
Мейсон в нетерпении потряс головой:
– Я только заявил о фактах. Думаю, они сами во всем разберутся. Если бы им поговорить с Эдит де Во, а потом привлечь к допросу Сэма Лекстера, у них было бы больше шансов что-то узнать.
– Да, – сказал Дрейк, – но тогда Бергеру пришлось бы начать расследование обстоятельств смерти Питера Лекстера. Он боится, что ты как раз этого и добиваешься, и будет увиливать, пока не увидит, что перед ним дело – только тогда он начнет действовать открыто. Он уже вступал в игру с тобой. И теперь, вроде обжегшегося ребенка, боится огня.
– Все-таки, – с презрением сказал Мейсон, – он слишком осторожен. Это дело ускользнет у него из рук, если он станет осторожничать. Он может бояться огня, но не может же он без огня испечь пирог. И даже после того – не может он съесть пирог и одновременно сохранить его.
Том Глассмен, старший следователь, повел носом.
– Как бы уберечься от простуды в такую погодку, а, доктор? – спросил он.
– Лежать в теплой постели, – неприязненно ответил доктор Джейсон. – Надо же было выбрать такую дождливую ночь! Сколько дней прошло после похорон, и никто не интересовался трупом, пока не пошел дождь.