– Конечно. Но только я тогда не понимаю, куда ты клонишь. Что, по-твоему, следует из факта, что я ни на кого не похожа?
– Я иногда думаю, что тебя перепутали в роддоме, – вздохнула мама. – Я надеюсь, что ты не станешь из-за этого думать, будто я тебя люблю меньше, чем могла бы любить родную дочь? – торопливо добавила она.
– Ты что? С какой стати мне так думать? – я искренне удивилась ходу ее мысли.
– Ты не знаешь, что бывает с детьми, которые узнают, что их усыновили… – снова вздохнула мама. – Случается даже, что они сбегают из дома. В других странах уже давно поняли, какой это шок, и с детства приучают ребенка к мысли, что у него приемные родители…
«Ага, – подумала я, – в таком случае моя копия должна знать, что она приемная дочь!»
И удивилась сама себе: я эту девушку уже зачислила в свои сестры! А ведь, строго говоря, я ее видела всего несколько мгновений, да еще издалека!
– А у нас до сих пор хранят в тайне, – продолжала мама, – а потом – нате вам, приехали, от тебя родная мать отказалась, а мы тебя усыновили… Какая травма для юношеской психики!
– Ну я же не идиотка, – заверила я маму. – И психика у меня уже давно не юношеская. Так ты меня удочерила?
– Что ты! Нет, конечно. Я всегда думала, что ты моя дочь! Только иногда, глядя на тебя, начинала сомневаться, не перепутали ли тебя в роддоме.
– А в каком роддоме я родилась?
– Имени Индиры Ганди[1].
– Может, надо посмотреть в архиве роддома? Кто еще в тот же день родился, сравнить?
– Не хочу, – отрезала мама. – Ты моя дочь, и если тебя и перепутали, то, значит, кто-то растит моего ребенка и любит его, как родного, ни о чем не догадываясь. Мне не нужен никакой другой ребенок, кроме тебя! И я не буду никого искать и разрушать чужое семейное счастье!
Моя милая мама, почему она так уверена, что у кого-то непременно должно быть счастье? Что кто-то так же нежно любит этого ребенка, как она меня?
Некоторое время мы молчали, созерцая друг друга в наступающих сумерках.
– У тебя зрачки расширяются, когда ты так смотришь, аж глаза черными делаются. – Мама передернула плечами, и я только сейчас сообразила, что, задумавшись, уставилась на нее не мигая. – Тебе не нужно ли об очках подумать?
– Мам, нас не могли в роддоме перепутать. Если нас было две… Двойняшек не путают! А если бы и перепутали, тогда у тебя были бы чужие двойняшки вместо твоих, но сразу две штуки, а не одна из них. Понимаешь?
– Тем лучше, – пожала плечами мама. – Значит, эта девочка просто на тебя похожа!
Отчего-то день отъезда, который я так ждала и так торопила, мне оказался не в радость.