В щели между планками ставен невозможно было разглядеть пейзаж за окном. Но и ее слух, сколь она его ни напрягала, не принес ей никакой информации. Ощущение было таким, что дом стоит в глухом лесу: вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь шумом дождя, стучавшего по крыше дома...
Тем не менее на въезде она видела поселок! Она видела другие дома! В неверном свете фар, в пляшущих косых струях она все же заметила их!
Александра прищурилась, пытаясь восстановить в памяти картину... Вчера она, увы, была слишком занята мыслями об Алеше, якобы тяжело раненном, и в ее восприятие больше ничего не умещалось...
Она снова зажмурилась, взывая к зрительной памяти. Странная, ломаная графика контуров... Кажется... Кажется, на одном доме не было крыши... Черные впадины окон... Дальше находилось какое-то низкое неровное строение – слишком низкое и неровное... Недостроенное? Или разрушенное?
Если учесть, что и дом Бенедикта не достроен до конца, но при этом явно возводится по самым современным параметрам, то нужно сделать вывод, что другие дома здесь еще только строятся?
Так случалось, Александра знала, когда земельные участки продаются без обязательного подряда. Будущие дачники их раскупают в разные сроки, да и к строительству приступают в разное время. Одни торопятся, у других денег пока не хватает или руки не доходят, а то и вовсе землю купили не для дачи, а ради перспективного вложения денег... Вот и получается, что в таком поселке один дом уже почти закончен, другой возведен только до первого этажа, третий и вовсе на уровне фундамента, а четвертый... Четвертый еще и возводить не начинали.
Получается, она находится в недостроенном дачном поселке... А из-за проливных дождей – погода сошла с ума, и в октябре лили почти тропические дожди, с той только разницей, что очень холодные, бррр... Да, из-за проливных дождей все работы, которые должны были, в теории, вестись по соседству, приостановились. Вот отчего до нее не доносится ни звука! Не тарахтели бульдозеры с экскаваторами, не перекрикивались рабочие – ливни прогнали и технику, и людей. И потому тишина стоит абсолютная.
Этот вывод немного успокоил Александру. Не потому, что ее порадовала тишина, но понимание ситуации ее каким-то образом утешало. Оно привязывало ее к реальности, не давало оторваться в фантастичность и абсурдность произошедшего с ней...
Безделье ее угнетало. На ней висели две незаконченные статьи – одна уже была почти готова, другая только в зачаточном состоянии. Но здесь не было ни компьютера, ни даже машинки. И ни одной книжки не было в этом доме, даже какого-нибудь самого завалящего детективчика... Александра решительно не знала, чем занять себя, а ничем не заниматься она не привыкла. Спросить, что ли, этого странного неманьячного маньяка, когда он придет, про книжку? Или даже отважиться про компьютер?