– Вот и вся история, – закончил Олаф, свой длинный рассказ.
Язон, разумеется, чувствовал, что история на самом деле далеко не вся, но объем обрушившейся на него информации и так уже был слишком велик, а время новых вопросов еще не настало.
И он решил уточнить всего лишь одну деталь:
– Олаф, а ты можешь сказать наверняка: мы летим сейчас на «Сегере»?
– Могу сказать наверняка: это не «Сегер».
– Почему? – поинтересовался Язон.
– Долго объяснять. Но вообще-то «Сегер» я знал как свои пять пальцев. А сейчас совершенно не удивлюсь, если окажется, что это вообще не фэдерский корабль.
– Ничего себе! – присвистнул Язон. – А чей же?
Олаф только плечами пожал. Бывший штурман не любил предположений – он предпочитал факты. И наверно, был прав.
Уже в следующую секунду, точно по заказу, корабль начал совершать маневр. Язон бы голову дал на отсечение, что это заход на посадку, причем с невысокой околопланетной орбиты. Если, конечно, не предположить, что их забросило каким-нибудь чудом на борт иногалактического корабля, летающего вообще не по нашим физическим законам и, в частности, умеющего нырять в кривопространство без малейших отрицательных эмоций для пассажиров в момент перехода. Язон еще никогда не слышал о таком. А он, честно говоря, старался всю жизнь исповедовать древний принцип «бритвы Оккама»: «Не умножай сущностей сверх необходимого». Потому и теперь предпочел не думать о всяких небылицах.
И тут резкий звук, напоминающий сигнал общей тревоги, донесся из самого центра сферического потолка, а возникшее там небольшое отверстие стало медленно расширяться, как диафрагма гигантского объектива.
– А где Язон? – спросила Мета, когда Экшен, наконец, пришел в себя и уже можно стало надеяться на вразумительный ответ с его стороны.
Выглядел молочный брат Язона неважно. Исхудавший, в грязных обносках, с длинными свалявшимися волосами и жидкой клочковатой бородой, лицо и руки в шрамах, ссадинах, кровоподтеках, вокруг глаз – черные круги, а взгляд затравленный и жалкий. В общем, сломали человека. И как он сюда попал, почему, зачем? Все эти вопросы промелькнули в голове у Меты, удивив ее саму внезапным проявлением совсем не пиррянского праздного любопытства. Какое ей дело до некого зверолова и охотника Экшена из заштатного окраинного мирка со скучным и длинным именем Поргорсторсаанд? Существенным было лишь одно – местонахождение Язона. Но несчастный Экшен, узнав Мету, расклеился окончательно. Обильные слезы потекли по его грязным щекам, плечи начали вздрагивать, ноги подкосились. Он смеялся и плакал, и бормотал какую-то невнятицу по-моналойски, точно забыл навсегда язык цивилизованных людей.