Три дня ведутся поиски, и пока безрезультатно. На борту, кроме летчика, три пассажира. Двое, видимо, охранники, а третий... Не могли же они взять первого попавшегося, задумавшего черное дело?..
Прокуратура решила послать на место происшествия следователя по особо важным делам полковника Щербакова. Вот бы напроситься к нему, подумал Анатолий. Не возьмет - мал опыт следовательской работы; хотя там, по убеждению Анатолия, потребуется больше летного опыта, чем следовательского: вероятнее всего, техника подвела, а не золото.
Неужели до сих пор в прокуратуре не знают фамилию летчика? Или держат в секрете, пока идет следствие? Надо сходить к Щербакову. Мужик он, правда, своеобразный, малообщительный и суровый, но не выгонит же...
Полковник сидел за бумагами, и визит следователя получился явно не вовремя.
- Что у вас, капитан Русанов? - недовольно вскинул брови полковник.
То, что он запомнил фамилию следователя, с которым их познакомили мимоходом по случаю какого-то юбилея с полгода назад, обрадовало Анатолия, и он ринулся с места в карьер:
- Извините, Павел Федорович, я оторву вас на несколько минут. Вы, как я узнал, летите на Дальний Восток расследовать случай с вертолетом. Я служил там, знаю дальневосточную тайгу.
- Вы, кажется, тоже на вертолетах летали? - лицо полковника потеплело, и в глазах появился интерес.
- На вертолетах, на Ми-2, - уточнил Анатолий.
- Может, и пропавшего летчика знали?
- А как его фамилия? - у Анатолия замерло сердце и тело напряглось, как перед прыжком с парашютом.
- Иванкин. Капитан Иванкин. Не слыхали о таком?
Анатолий будто поперхнулся и еле проговорил, глотая застрявший комок в горле:
- Это мой друг. - Он перевел дух и, ещё не веря в услышанное, переспросил: - Капитан Иванкин Валентин Васильевич?
- Точно. Иванкин Валентин Васильевич, - подтвердил полковник.
- В таком случае сам Бог велит вам взять меня с собой. Я обязательно его найду.
Щербаков отложил бумаги в сторону, встал, прошелся по кабинету.
- Идея заманчивая., Иванкин хороший был летчик?
- Превосходный. Ас. Мы с ним в Афганистане воевали.
- А человек? Не мог он позариться на золото?
- Что вы! Валентин с себя последнюю рубашку отдаст, но чужого не возьмет.
- Война, говорят, меняет людей. Да и обстоятельства. За что его из военных летчиков уволили?
Полковник, оказывается, уже многое знает о Валентине, и Анатолий не стал темнить:
- За то, что в октябре девяносто третьего потребовал от командира полка лететь на помощь Руцкому и Хасбулатову.
- За что же это он воспылал к ним такой любовью?