– А говорят – гора с горой не сходятся! – хладнокровно сказал Крутов, вылезая навстречу, испытывая неприятное чувство рентгеновского просвечивания. – Какими судьбами, господин магистр?
– Быстро уходи отсюда, – сказал Ираклий, подходя и пожимая руку Егора. – Забирай девушку, садись в мою машину, твою разыскивает вся милиция Брянской губернии, и рви когти куда-нибудь подальше. Ключ зажигания внутри, техпаспорт в бардачке.
– С какой стати меня разыскивает милиция?
– С подачи мэра, надо полагать.
– Быстро он сработал, полдня не прошло, как я навестил его квартиру. Что мне инкриминируется?
– Нападение на охранника с целью грабежа квартиры и похищения его жены.
Крутов присвистнул.
– Ловко! Одним ударом двух зайцев хочет убить господин мэр. Откуда ты узнал, что я здесь?
Ираклий с необидной насмешкой в глазах подтолкнул Егора к джипу.
– У Ордена чести своя разведка. Уезжай, ни пуха…
– К черту! – Крутов оглянулся назад, но, из-за пыли, дома Катиной мамы и «Тойоты» мокшинских посланников не увидел. – А ты?
– Обо мне не беспокойся. Отгоню твою красавицу и спрячу в гараже на время. Кстати, в Брянске тоже есть филиал Ордена, базируется в здании губернской администрации, под надежной крышей… Давай, полковник, не тяни время, даю слово ответить на все твои вопросы, но позже.
Крутов сел в кабину джипа, огляделся, знакомясь с расположением ручек и приборов, потом вылез, забрал из багажника и салона «Рено» свои вещи, снова сел за руль «Судзуки», поднял вверх кулак и включил зажигание. Последнее, что он увидел перед тем, как пыль из-под колес скрыла задний обзор, был безошибочно точный прыжок Ираклия в кабину «Рено»: такое могли выполнять только исключительно координированные и специально обученные люди.
Через пять минут Егор забрал Елизавету из-под моста, а спустя еще четверть часа выехал за город.
ВОРОБЬЕВ
В шесть утра Панкрат отправил Родиона и Мишу Ларина к зоне, чтобы они понаблюдали за въездом на ее территорию, а сам остался с Кашириным на даче дожидаться прибытия из Брянска последнего члена группы «Час», Андрея Краснова, которого вызвал вчерашним вечером после разборок с омоновцами, обидевшими полковника Крутова.
Строители и охранник дачи, запертые в бане, просидели сутки смирно, не делая попыток освободиться, и были за это покормлены консервами из их же собственных запасов.
Делать было нечего, план нового похода в зону никак не складывался, и Панкрат, голый по пояс, улегся в тени забора на чьем-то матрасе и поставил рядом ведро с водой для охлаждения: уже к восьми утра температура воздуха перевалила за двадцать семь градусов, днем же и вовсе жара должна была достичь градусов тридцати пяти.