концентрацию «И» – разума-воли на грани взрыва, и получил в ответ удивительный «тюльпан» видений-ощущений-озарений, потрясших его глубиной и яркостью. К сожалению, человеческий язык иероглифичен и способен передать лишь до предела упрощенные понятия, общение на этом уровне возможно лишь о вещах, всем известных. Рассказать, что чувствовал и видел Горшин, он бы не смог.
Однако удержаться в состоянии пси-резонанса ему на этот раз не помогла даже концентрация «И». Показалось вдруг, что в него вцепилась какая-то злобная бестия и до боли сжала голову! Едва не потеряв власть над сознанием, он усилил блок и спустя мгновение понял, в чем дело, но от «бестии» – чьей-то программы психовоздействия, настроенной на его личностные характеристики, – отстроиться сразу не смог. Понадобилось изматывающее душу маневрирование уровнями сознания и переход на другую частоту психического состояния, прежде чем ему удалось сбросить с себя «кусачую тварь» и «с высоты» нового уровня разглядеть ее.
Поначалу, в момент схватки, он подумал было, что сработал какой-то новый механизм, изгоняющий отступника из всех энергоинформационных полей Земли, в том числе и из астрала, разработанный иерархами Круга, теперь же ему открылась иезуитская подоплека программы: это была умело рассчитанная и запущенная в астрал команда ОСИП – объемного сканирования интеллектуального пространства. Не умей Горшин переходить в другие диапазоны измененных состояний психики, «злобная змея» программы вошла бы в его подсознание и начала свою разрушительную работу по фрустрации личности. Спустя какое-то время он просто сошел бы с ума.
Сразу разобраться в «отпечатках пальцев», то есть в следах мысли разработчика, Тарас не сумел, но запомнил характерные свистящие обертоны кидающейся на него «змеи», способные выдать носителя программы. Впоследствии можно было попытаться определить его в обычной жизни.
Борьба со «змеей» отняла много сил, поэтому по астралу Тарас ходил мало. Определил лишь узлы пси-патогенных зон Москвы, сосредоточенные в районах расположения государственно-криминальных структур: Думы, Совета Федерации, Лубянки, Петровки, Центра. Пробудь он еще немного в астрале, мог бы локализовать каждую зону с выходом на руководство, но голова уже заполнилась багровым туманом боли, надо было возвращаться «на грешную землю».
С полчаса он блаженно отдыхал в постели, успокаивая бешено колотившееся сердце, потом встал и начал готовиться к дневным делам; уже вошло в привычку, стало инстинктом – мысленно проигрывать каждое мероприятие очередного дневного плана и разрабатывать загодя стратегию поведения. Однако день начался не так, как он его построил в мыслях, а начался он с того, что позвонил Завьялов: