Соболев упал вслед за Василием, сразу перестав светиться и потеряв сходство с «насекомодьяволом». Но и его противники не удержались на ногах, израсходовав все силы. Устояли только двое: Самандар, пришедший позже, да Кристина, с трудом доковылявшая до Матвея. Она склонилась над ним, села рядом, положив руку на голову и закрыв нестерпимо сверкавшие глаза. Тогда и Ульяна, не имея сил на то, чтобы встать, подползла к Балуеву и точно таким же движением положила руку ему на холодный лоб. Проговорила еле слышно:
– Помогите…
Иван Терентьевич, виновато улыбаясь, встал, подошел к ней, наклонился над телом Василия, но не удержался и сел рядом, прижал ладони к груди. Горшин, присевший на корточки, некоторое время смотрел на них, безмерно усталый и отрешенный, потом очнулся, подошел к Соболеву.
– Надеюсь, мы справились с ним. Как он?
– Сердце бьется, – глянула на Тараса снизу вверх Кристина. – Больше я ничего не знаю. Боюсь смотреть.
– Все будет хорошо, – раздался вдруг чей-то мягкий и одновременно звучный голос, и в зал царицы пчел вошел высокий старик в сером плаще с откинутым капюшоном. – Мы победили. А теперь немедленно уходите. Все.
– Кто вы? – сдвинул брови Горшин.
– Я Хранитель этого МИРа, можете называть меня Матфеем.
– Почему мы должны уходить?
– Всплеск Сил уровня Эл и Элохим Гибор не может быть пропущен ни наблюдателями Круга, ни кардиналами Союза, ни иерархами. Здесь вас не должен видеть никто. Уходите.
– Но Соболев…
– Оставьте его. Он нуждается в особом уходе. Я позабочусь.
– Я останусь с ним, – твердо заявила Кристина.
Хранитель посмотрел на нее внимательно, едва заметно улыбнулся.
– Хорошо, оставайтесь. Остальные – наверх!
Горшин и Парамонов переглянулись.
– Что с ним? – указал глазами на Балуева Тарас.
– Сейчас придет в себя, хотя досталось ему крепко. Не понимаю, как он выдержал прямую атаку! Как будто специально тренировался капсулировать свою «И».
Василий пошевелился, со стоном открыл глаза.
– Где… я?
– В гостях у пчелиной царицы. – Ульяна поцеловала его в подбородок, помогла приподняться. – Вставай, герой. Пора домой. Видишь – даже стихами заговорила.
Иван Терентьевич подставил Васе плечо, помог встать на ноги и повел к выходу из зала. Проходя мимо Соболева, Вася задержался, глаза его окончательно прояснились.
– Он… жив?
– Живой, – улыбнулась через силу Кристина. – Идите, мы догоним.
Поддерживаемый с двух сторон, Василий вышел из зала через «центральный» тоннель, в котором уже скрылся Самандар. Оттуда прилетел голос Ульяны: «Балуев, признайся, ты случайно не авеша иерарха? Ты же отбил мощнейший выпад Силы Элохим Гибор…» – и все стихло.