– Пора включать «спрут»[3], – сказал Калашников. – С сегодняшнего дня начинаем развивать операцию «Сфера» всеми секторами. Пограничники не справляются с анализом ситуации, нужен компьютерный анализ на больших машинах.
– Мы готовы, – сказал Дориашвили. – Наверное, на начальном этапе операции нужен информирующий «спрут».
– Координирующий тоже, но с ограничением подуровней – не ниже начальников отделов. Садись, начнем разбираться.
Оба надели эмканы связи с компьютером и с его помощью разбили происшествия в Сфере на три группы: относящиеся к медицине, «уголовно-процессуальные»: «воровство» модуля, оборудования, личного имущества исследователей – и «диверсионно-террористические». К девяти часам отпали первые версии дела и родились новые. Калашников зафиксировал свои размышления и замечания Дориашвили в памяти машины, отпустил зама и снова пошел кругами по кабинету.
Пинаев пришел ровно в девять ноль-ноль, но не один, а с Германом Косачевским, директором УАСС.
– Я его перехватил по дороге, – сказал Косачевский, здороваясь. – Хочу познакомиться и получить сведения из первоисточника.
Калашников указал гостям на кресла.
Ждан Пинаев работал в пограничной службе Даль-разведки уже три года. Был он невысок, но широкоплеч, плотен, стремителен. Хороший спортсмен, владеющий приемами рукопашного боя, предпочитающий, однако, футбол всем остальным играм и видам спорта. За три года он успел зарекомендовать себя умелым и решительным работником, знающим цену риску. Может быть, он бывал слишком азартным и напористым, что иногда отталкивало от него людей, но за последний год он научился владеть собой в достаточной мере, изменил манеру поведения до мягкой, деликатной и в то же время по-особому решительной и снискал славу человека слова, умеющего ценить юмор и скрывать взрывную азартность натуры.
Лицо у Пинаева было скуластое, смуглое, голубоглазое, живое, хотя он все время старался придать ему невозмутимое выражение.
– Донесения погранслужбы я читал, – сказал Калашников, покосившись на Косачевского. – Но Совет безопасности счел нужным подчинить операцию нашему отделу. Вы будете работать непосредственно со мной. Что нового появилось за последние сутки?
– Все тихо, если не считать протестов ученых против сокращения программы исследований.
– Мне пришла целая петиция из научного совета Даль-разведки, – проговорил Косачевский без улыбки. – Десять подписей, академики и доктора наук. Просят объяснить решение Совета безопасности о сокращении научного десанта.
– Речь идет только о человеческом контингенте.