я.
Арсений Васильевич переключился на связь с Мариной.
Дочь откликнулась моментально, родная душа, хотя и не сразу поняла, что происходит:
– Папа?!
Она сидела, обхватив плечи руками, на кровати в тесной комнатке, не имеющей ничего лишнего, только кровать, крохотный туалет и полка с книгами. Услышав мысленный голос отца, вскочила, озираясь, и лишь после второго ментального вызова сообразила, что отец находится вовсе не рядом или за дверью, а в другом месте.
– Папа, где ты?!
«Я скоро приду за тобой, милая, – произнес Арсений Васильевич мысленно. – Не суетись и вслух ничего не говори».
– Я поняла. – Дочь перешла на «молчаливую речь». – «Где ты пропадал так долго?»
«Потом объясню, жди».
«Где Максим?»
«Недалеко от тебя».
«Он тоже здесь?!»
«Успокойся, веди себя тихо, за тобой наблюдают».
Арсений Васильевич послал дочери мысленный поцелуй, переключился на мыслесферу Разина.
Майор в отличие от Марины лежал на кровати и читал книгу. Почуяв мысленное присутствие Гольцова, поднял голову:
– Арсений Васильевич?
Судя по спокойному голосу, он ничуть не удивился «виртуальному появлению» отца Марины.
«Да, это я. Теперь моя очередь спасать вас. Будьте готовы, наши люди будут у вас через пару минут».
Максим отреагировал на это странным образом, двойственно, и Арсений Васильевич заподозрил неладное.
– Отлично, я готов, – сказал майор вслух.
«Отлично, все идет по плану», – проговорил кто-то внутри его.
«Мы пропали…» – еле слышно, с тоскливой обреченностью, добавил тонюсенький мысленный голосок-всхлип.
Арсений Васильевич замер, анализируя свои ощущения, и вдруг почувствовал морозный ветерок, протекший по спине к затылку. Показалось, где-то в недрах базы внезапно возникла заполненная мраком полость, лопнула, и мрак потек во все стороны враждебными всему живому ручьями.
«Расен! – опомнился Арсений Васильевич. – Это ловушка! Засада! Не знаю, почему я ее не почуял…»
«Вижу, – отозвался есаул. – Поздно отступать. Попробую вывести твоих наверх, помоги, если сможешь».
«Максим… э-э, майор, похоже, кодирован…»
«Ты хочешь оставить его здесь?»
«Н-нет».
«Тогда разговорам конец!»
Мыслесвязь прервалась.
Арсений Васильевич глубоко вздохнул, чувствуя эйфорическое возбуждение, проговорил мысленно: ни пуха ни пера, экзор! Сам же ответил себе: к черту! Напрягаться, лезть из кожи вон, драться по-прежнему не хотелось, но на кону стояли судьбы доверившихся ему людей, жизнь Марины, душа ее друга, и обмануть их он не мог, не имел права.
У вас был план, господин Диспетчер? Вы специально перевели моих близких в это место, чтобы устроить засаду? Что ж, план был хорош, мы клюнули, тем приятнее будет расстроить его.