Лес! – пришло на ум сравнение.
Город! – возразил сам себе Арсений Васильевич.
Энергополевая форма жизни, сообщил сидящий внутри него всезнайка. Карипазим – мир непрерывных виртуальных преобразований полей, где нет места покою и стагнации.
Мир непрерывной войны…
Он сделал шаг, другой, инстинктивно переходя на аутотрофное дыхание. Под ногами захрустело. Он опустил голову.
Те же кристаллические стеклянные наросты, стелы, только на три порядка меньше. «Кустарник», так сказать, или «трава».
Что-то прожужжало в сантиметре от носа.
По глазам резанул солнечный зайчик.
Арсений Васильевич дернулся в сторону, полагая, что это пуля. Но это была не пуля.
«Кто ты? – послышалось ему. – Зачем ты здесь?»
Только после этого вопроса он понял, что с ним заговорил житель Карипазима, и с ужасом осознал, что действительно сбежа л с Земли в другой мир!
Шок, пронзивший сердце и душу, был физически плотен и ощутим как выстрел в упор! Он даже закричал – беззвучно, внутрь себя, все больше осознавая, что натворил.
Мысленный контакт с жителем Карипазима прервался. Абориген сбежал, напуганный реакцией пришельца.
Сбежал! – повторил мысленно Арсений Васильевич, думая о себе.
По сути – предал тех, кто понадеялся на него, и тех, кто ждал его помощи!
Но ведь он не хотел этого? Просто так получилось? И еще, может быть, не все потеряно?
Арсений Васильевич поднял голову, словно собираясь разглядеть на небосклоне Карипазима ответы на свои вопросы. Но слезы застлали глаза, слезы отчаяния и обреченности, тоски и горя, и он ничего не увидел…
Над школьным двором звучала песня, прощальный гимн уходящих во взрослую жизнь выпускников, а он стоял и плакал с широко раскрытыми глазами, слепой от слез и сердечной боли, еще чистый эмоциональный мальчик, мечтавший побывать на других планетах и увидеть звезды через иллюминатор звездолета…
В памяти всплыли прочитанные строки:
«О чем плакал он? Он плакал в восторге своем даже и об этих звездах, которые сияли ему из бездны, и не стыдился исступления сего» [8].
Что делать?! Как оправдаться перед родными и близкими?! Умереть?! Но послужит ли смерть основанием для прощения?!
Воздуху не хватало, слезы душили, Арсений Васильевич рванул рубаху на груди.
Боги! Если вы есть! Верните меня! Верните меня в детство, ко времени моих слез… и я начну с чистого листа, я все исправлю!
Верните меня…
Душа просит дождя…