– Вот она, – прижал руку к груди Лаврик.
– Молодец. Хотя у меня и сохранилась дискета с первым вариантом ПН, все же его расширение потребовало бы времени.
Машина пересекла мост, вырвалась на Варшавское шоссе, потом, не доезжая до Садового кольца, повернула направо, в первый Щипковский переулок.
Остановились у старинного трехэтажного строения с облупившимися кирпичными стенами и решетками на окнах. Окна изнутри были заклеены бумагой и газетами. Входная деревянная дверь рассохлась. Крылечко перед входом было покрыто слоем грязи, на котором отпечатались чьи-то сапожки с пупырчатой подошвой. Было видно, что дверью пользовались редко, а дом скорее всего готовился под снос.
Утолин нагнулся над крылечком, изучая следы, потом стукнул в дверь кулаком несколько раз. Подождал, постучал еще раз.
Через минуту дверь со скрипом отворилась. На гостей смотрела средних лет женщина в пуховом платке, накинутом на плечи.
– Соня, это я, – сказал Утолин. – Нам надо побыть здесь какое-то время.
Женщина посмотрела на спутников капитана, молча отступила в сторону.
– Заходите, – кивнул Утолин. – Побудем здесь до вечера… если нас не достанет СНОС.
Лилия зябко вздрогнула, невольно прижимаясь к Кириллу. Тот обнял ее за плечи, и они шагнули в темный проем двери.
Глава 14
УТРАТА НЕВОСПОЛНИМА
Этот дом когда-то, более ста тридцати лет назад, принадлежал графу Баканову, страстному любителю охоты и азартных карточных игр. По легенде, которую поведала хранительница дома Софья Алексеевна, граф проиграл свое имение князю Головастову, а тот продал его зятю графа Шереметева, корнету Каширову, большому любителю лошадей и скачек, превратившему особняк в гигантскую конюшню.
В начале двадцатого века в доме поселился барон Ги де Лорм, обрусевший француз, поклонник муз и литературы. Особняк преобразился, к нему были достроены третий этаж и мезонин, а также оранжерея, а весь нижний этаж превратился в зал для балов и музицирования, а также для торжественных и дружеских встреч. Второй этаж барон переоборудовал под библиотеку и бильярдную.
Потом грянула революция, барон Ги де Лорм исчез – то ли погиб, то ли уехал на родину, во Францию, а дом заняли революционные матросы. Естественно, после их недолгого присутствия в «буржуйских» апартаментах от библиотеки, роскошных сервизов и мебели практически ничего не осталось.
За годы советской власти особняк не раз менял хозяев. В нем размещался детский приют, кожевенные и обувные мастерские, всевозможные конторы и жэки, милиция и школа. В конце девяностых годов двадцатого века особняк взяло в аренду издательство «Террикон», однако, разорившись на издании роскошной «Библиотеки приключений», оно вынуждено было свернуть свою деятельность. А так как дом к тому времени находился в аварийном состоянии, решено было его не заселять и не реставрировать. С тех пор уже больше года он стоял в запустении, ветшая и потихоньку разваливаясь. Жила в нем одна только Софья Алексеевна Прямишина, двоюродная сестра Утолина, проработавшая здесь без малого два десятка лет начальником хозяйственной службы.