– Почему же не предупредил?
– Мы с тобой прошли так глубоко к Истокам, что это перестало иметь значение. Однако вынужден признать, что ты сильно вырос, полковник, за время нашего путешествия. Вот так запросто вышвырнуть меня из своего сознания обычному человеку не под силу.
– Спасибо за комплимент, – буркнул, остывая, Кирилл.
– Это констатация факта, – пожал плечами Лаврик-Ювинга-Утолин. – Но мы еще не довели дело до конца.
– Мы и не сможем довести его до конца.
Лаврик прищурился в сомнении.
– Не понял.
– Объект, который мы запустили, не является Задатчиком Базовой Программы и находится в буферной зоне «нулевой» реальности, на периферии Сети.
– Как тебе удалось это выяснить? И что это за объект?
– Порт связи. Я включил всего лишь порт связи с Задатчиком, не более того. Он многомерен и каким-то образом составляет часть самого Задатчика, находясь одновременно в «нулевой» реальности, то есть принадлежа Гиперсети, и за ее пределами. Но сомнений в том, что этот порт выходит в Сеть, у меня нет.
– Я понял… Пес!
– Совершенно правильно. Пес создан в Сети и принципиально не может выйти за ее пределы!
– Как же я сразу не дотумкал! Ведь были определенные сомнения… Наверное, при внедрении психоматрица потеряла значительную часть интеллекта, что весьма печально. Однако нам теперь надо подумать о себе, коль все так закончилось.
– Не все, – качнул головой Кирилл. – Я не вернусь без жены.
– Не сходи с ума! Даже будучи МОР-оператором, прямой бой с Выразителем ты проиграешь! Он не просто существо, но разумная вселенная! Вдумайся в это слово. Он тебя превратит в пыль, в элементарные частицы, в ничто!
– Авось не превратит. Без Лили я не вернусь. Я… люблю ее!
Лаврик-Ювинга скривил губы.
– Как же вы, люди, зависите от эмоций, чувств, переживаний, желаний… внезапных озарений. Хотя, может быть, без них жизнь вообще не имела бы смысла?
– Можешь уходить, – угрюмо усмехнулся Кирилл. – Опираясь на файл ПН, ты пересечешь границу и…
– Я остаюсь.
Кирилл поднял бровь.
– Не пожалеешь? Ведь мы скорее всего погибнем.
– Вопросы войны и мира, жизни и смерти надо решать просто. Шашки наголо – и вперед! – Лаврик засмеялся.
Внедрение психоматрицы Ювинги-Утолина изменило его настолько, что перед Кириллом стоял совсем другой человек.
– Что ж, если мы объединим усилия… – Кирилл не закончил.
Камень с письменами вдруг ожил и, претерпев множественную трансформацию, превратился в Лилию. Женщина глянула на замерших мужчин, прошлась по траве, касаясь ее метелок руками; трава при этом съеживалась и чернела. Глаза Лилии казались бездонными, заполненные тьмой.