Кирилл задумался. Кивнул на Лаврика:
– А он?
– Он – другое дело. Поскольку я не мог спасти Фигуру Влияния с помощью другой такой же – все они в этой реальности отслеживаются, а их деятельность корректируется, ограничивается, то выбрал просто классного специалиста, энтузиаста и человека, не имеющего особых моральных ограничений. Я не ошибся, но все специалисты этого уровня все равно контролируются, и рано или поздно информация о деятельности Киндинова всплыла бы на поверхность. Что, собственно, и произошло. По сути, он стал вирусом в программе более высокого уровня, вот за ним и пустили нейтрализаторов вируса. Нам действительно повезло, что это ПСП, а не СНОС.
Кирилл покачал головой.
– Абракадабра!.. Простите, это нервное. Но зачем вам понадобилось давать такое задание – разработать вирус?
– Не вирус – алгоритм вторжения в любые сверхзащищенные сети.
– Зачем?
Утолин с усмешкой посмотрел на Тихомирова.
– Чтобы вернуться домой. В свой мир.
– Куда?!
– Вряд ли я смогу это объяснить в трех словах.
– А вы попробуйте. Какой мир вы имеете в виду? Другая страна, планета, звезда? Галактика?
Утолин перестал улыбаться.
– Вы не представляете, насколько действительное положение вещей сложнее ваших представлений о нем.
– По-моему, я вполне адекватно сужу о действительности… в соответствии с получаемой информацией…
– Все люди судят о реальности субъективно, но их так много, что мир становится статистически устойчивым. Если я скажу, что Вселенная была именно такой, какой ее представляло большинство, вы поверите?
– Что имеется в виду?
– Когда-то вся человеческая Вселенная представляла собой плоскую Землю, опиравшуюся на трех китов, стоявших, в свою очередь, на спине громадной черепахи. И так далее. Такой была Программа развития игры под названием Метавселенная. По мере изменения представлений о мире, инициируемых Фигурами Влияния…
– Птолемей, Коперник? Джордано Бруно?
– Браво, полковник! Вы быстро схватываете. Так вот по мере накопления изменений в представлениях людей менялись и форма, и содержание Программы, то есть метаистория Вселенной. Я же наблюдал за этим процессом со стороны.
– Из четвертого измерения, – скептически хмыкнул Кирилл.
– Примерно так, хотя на самом деле мой мир имеет не четыре измерения, а три с хвостиком, он «плотнее» вашего, и время в нем двумерно. Но это к слову. А теперь позвольте мне отправиться по своим делам. Уверяю вас, мы скоро встретимся.
Кирилл очнулся, посмотрел на разомлевшего и уснувшего Лаврика.
– Да, попал парень в переплет! Любопытство всегда было наказуемо, а тем более такого масштаба. Неужели нельзя уладить возникшую проблему мирным путем? Ведь он почти абсолютно беспомощен.