– Пусть будет по-твоему, – махнула рукой девушка. – Сути это не меняет. Корабль строили осы или их родственники, к примеру, шершни. Здесь жил рой. Однако мне такие «кресла» не очень нравятся, сидеть в них неудобно. Попробуем объяснить инку, что нам надо?
– Давай.
Объединив усилия, молодые люди начали новый пси– диалог с «мозгом» космолета и в конце концов добились успеха. Осиные коконы убрались в потолок, а пол превратился в самые натуральные соты, ячейки которых представляли собой чашевидные конструкции шестиугольной формы. В каждой такой ячейке мог разместиться один человек.
После десятиминутных консультаций с инком пассажиры окончательно подогнали форму трех ячеек под размеры своих тел и повеселели. Корабль все лучше реагировал на мысленные команды и быстрее соображал, что от него хотят новые хозяева.
Расселись по «пилотским» ячеям.
– Взлетаем? – посмотрела на спутника девушка.
– Поехали, – отозвался он.
Короткий приглушенный звон донесся из глубин космолета. Он скачком взвился в воздух, завис над поляной на высоте сотни метров. Затем сделал еще один скачок и вынесся в космос.
Ни гула, ни грохота, ни рева реактивных двигателей, никаких неприятных ощущений – ни удара ускорения, ни невесомости. В рубку хлынул голубоватый свет атмосферы Земли, освещенной сбоку Солнцем.
– Класс! – щелкнула языком Дарья. – Джамп-режим! Этот «осиный» монстр ничем не уступает нашим спейс-машинам! Жаль, что с ним нельзя разговаривать, как с нашими инками. Те предупреждали бы о появлении опасности, а тут все придется делать самим.
– Справимся! – беспечно отмахнулся Борята. Он уже пришел в себя и чувствовал боевой азарт. – Вперед, молодцы, на абордаж! Йо-хо-хо и бутылка рома!
Дар и Дарья переглянулись, улыбнувшись такому проявлению чувств. Оба подумали об одном и том же: чем закончатся «ходовые испытания» корабля?..
– Куда летим?
– К Солнцу! Точнее – на Меркурий.
– Не возражаю. Пристегните ремни безопасности, господа.
Корабль прыгнул…
– Тебе надо уехать вместе с остальными, – сказал Железовский, не выпуская из объятий жену.
Они лежали на кровати в полной темноте, даже ночник не горел в толще потолка и не прыгали по стене цифры-мотыльки универсальных часов. Аристарх отключил их, чтобы ничто не мешало беседе. Но беседы не потребовалось, Забава отдалась с необычной жаркой страстью, словно душа ее ощутила тоску и призыв, надежду и жажду любви, и Аристарх теперь знал, что у них будет ребенок.
– Почему ты все-таки женился на мне? – еле слышно выдохнула она.
Он помолчал, ощущая себя необычно счастливым. Проговорил наконец: