Перепрыгнув полутораметровую стенку уже без помощи рук, Филипп отыскал пинасс и рванул навстречу снежному заряду, спешно перебрасываемому метеопатрулем в океан.
Через час он добрался до метро Южно-Сахалинска, введенного в строй всего месяц назад, и перенесся в Москву. Еще через четверть часа он стоял перед дверью квартиры Ивара Гладышева, досадуя на себя, что не догадался позвонить ему раньше.
Ивар был дома, но собрался уходить: по московскому времени шел десятый час утра. Увидев Филиппа, он с удивлением и обрадованной полуулыбкой пожал ему руку и крякнул, разглядывая слипшиеся пальцы.
– Полегче, братец! Ты же мне чуть руку не раздавил! Проходи, что встал на пороге? Не узнаешь?
– Извини. – Филипп прошел в гостиную. – Какие новости, семьянин? Кстати, где Кира?
Гладышев сел на один из кубов пневмомебели, разбросанных по комнате в художественном беспорядке, с любопытством разглядывая инспектора, жестом пригласил его сесть тоже.
– Однако за то время, что мы не виделись, ты возмужал. Даже хочется встать в стойку «смирно», честное слово. Не оглядывайся, Кира в Рязани, с сыном. Отдыхает после родов.
– У тебя сын?! Поздравляю! Не знал. Сколько же ему?
– Два месяца. Вот фото.
Филипп подошел к столу, на котором стоял объемный снимок ревущего во всю глотку малыша.
– Богатырь!
– А ты думал! – Ивар выпятил грудь. – Бери пример с меня. А насчет новостей – у тебя их наверняка больше. Поделишься, надеюсь? А у нас… Солинд спрашивает о тебе изредка, интересуется. Зашел бы ты к нему как-нибудь или позвонил в крайнем случае.
Филипп промолчал, ощутив укол вины.
– Что еще? Из команды ушел Леон Хрусталев. Говорят, он вообще бросил большой спорт, но точно не знаю. Кристо получил травму, проходит курс лечения. Скоро будем выступать в розыгрыше Приза Весны… Вот и все, пожалуй.
– А Ребров?
– Что Ребров?
– По-прежнему остается тренером сборной?
Гладышев как-то странно посмотрел на Филиппа.
– Разве ты не знаешь?
– Нет, – встревожился инспектор. – Что я должен знать? С ним что-то случилось?
– Ребров утвержден начальником первой межгалактической экспедиции.
Филипп от неожиданности лишился дара речи. Гладышев, оценив его состояние, засмеялся.
– Для тебя это неожиданность? Странно, что ты об этом не знаешь. Уже больше двух недель прошло с момента объявления состава экспедиции. Или ты удивляешься по другому поводу? Почему именно он?
– Н-нет… хотя, если честно…
– Тогда ты просто плохо знаешь Реброва. Он не только тренер сборной Земли по волейболу, но и еще выдающийся социолог, доктор истории и ксенопсихологии Института внеземных культур.