– Чем-нибудь еще можете порадовать?
– Работаем, Михаил Николаевич. Гипотез, конечно масса…
– Гипотезы меня не интересуют, – отрезал Малахов. Вспомнилась кривая рожа Нетленных Мощей: «Толку от них…» В достопамятной дискетке каких только гипотез ни содержалось, Малахов убил три дня только на беглое ознакомление с ними. За неделю стараниями групп Лебедянского и Воронина их число выросло раза в полтора. Малахов группировал их по кучкам и сам себе напоминал отягощенного уймой времени бездельника, с тупым упрямством раскладывающего никогда не сходящийся пасьянс. Гипотезы эпидемические, невротические, психоурбанистические, психозомбистские и множество других с типами, классами, семействами, видами и подвидами. Они так и просились в классификацию в виде раскидистого древа. – Что-нибудь, кроме гипотез, у вас есть?
– Что-либо определенное утверждать пока рано, – осторожно сказал Лебедянский. – Честно говоря, я совсем не уверен, что мы сможем извлечь из голой статистики нечто сенсационное. Впрочем, делаем что можем.
Так. О чем докладывать Кардиналу – не ясно. Перспективы «Надежды» неясны вдвойне.
– А социопсихологические модели? Выводы подтверждаются?
– К сожалению, да. Если исходить из предположения о повсеместно принятых мерах по нераспространению, утечка информации произойдет, скорее всего, в марте-апреле, причем, скорее всего, за рубежом, предположительно в странах Азии или Африки. Информационный бум последует немедленно, и сдержать его не поможет никакой «железный занавес», увы. Социальная терапия средствами массовой информации будет эффективна лишь до июля-августа. По наиболее вероятной модели, ориентировочный срок начала глобальной паники – конец ноября – декабрь. Число самоубийц по Конфедерации превысит к тому времени миллион человек. Наиболее вероятная модель указывает на неизбежность некоторых… э… социальных подвижек.
– Конкретно: каких? – потребовал Малахов.
– В декабре увидим, – съехидничал Воронин и прикусил язык.
Лебедянский развел руками:
– Структура потеряет устойчивость, это пока все, что нам известно. Не только у нас, но и по всему миру. Могу только сказать, что вероятность глобальных межблоковых конфликтов увеличится в первом приближении незначительно. Кстати, превентивное введение чрезвычайного положения ситуацию не выправит, а усугубит, это нами просчитано. По весьма приблизительным прикидкам, период «смутного времени» займет от полутора до двух лет.
– Пока не вымрет группа риска? – буркнул Малахов.
– Скорее пока не… м-м… исчезнет значительная ее часть. В дальнейшем процесс замедлится, и можно будет рассчитывать на восстановление управления страной.