Прикинув расстановку сил, Робиц хотел было рискнуть, высунуться и ударить по охранникам из плазмомета, однако в данный момент любой риск был неоправданным. Но тут его осенило. Вместо того, чтобы целиться в сторону охранников, командор направил ствол себе за спину и нажал на спусковую пластину. Плазма с шипением шарахнула в пол и прожгла дыру диаметром не меньше метра. Не раздумывая ни секунды, Робиц бросился к пробоине и спрыгнул вниз.
Удар о нижнюю палубу оказался сильнее, чем ожидалось – Робиц сильно подвернул ногу. Но не время было об этом думать. Прихрамывая и подняв лицо кверху, он прикинул, где должно быть стальное перекрытие, над которым располагался технический бокс. Стрелять вверх было страшно, но необходимо – больше всего командор боялся, что плазма попадет в то самое место, где удерживают его дочь. У него дрожал палец, настолько пугала его мысль о том, что он собственными руками может убить Тану. Но с другой стороны, если не делать ничего, то ее ждет нечто пострашнее смерти, ведь брак с Гудком мало чем отличался бы для нее от рабства.
Собравшись с силами, Робиц поднял ствол и выстрелил, стараясь попасть ближе ко входу в бокс. Вероятность того, что Тану держат у самых дверей, была слишком мала, к тому же к тому месту подходила свая с удобными скобами, по которым можно было влезть наверх. Удар плазмы прожег в потолке внушительную дыру. Наверняка Гудок и его люди меньше всего ожидали такой штурмовой атаки снизу, поэтому должны были хоть на какое-то время впасть в легкий шок. Впрочем особо рассчитывать на это не стоило, поэтому командор ловко запрыгнул сразу на третью скобу, быстро влез наверх и, ухватившись за еще не остывший край пробоины, втянул тело в бокс.
Рядом с ним валялось изувеченное тело одного из охранников – видимо, тот стоял у дверей, в том самом месте, где образовалась пробоина. Второй, оглушенный и ослепленный вспышкой, пытался понять, что происходит. Робиц не дал ему этой возможности, попав зарядом плазмы в грудь. Тело охранника разнесло на несколько кровавых кусков. Моментально обернувшись, командор увидел Гудка, но выстрелить в него не смог, потому что между ним и противником, пристегнутая к кушетке, лежала Тана. Она глядела на отца во все глаза, а по щекам ее текли крупные слезы.
– Опусти оружие, – сквозь зубы прошипел Гудок, положив руку на живот Таны.
Командор перевел взгляд с его лица на руку и стиснул зубы от бессилия и злости. Он все еще держал наставленный на Гудка плазмомет, но понимал, что не сможет выстрелить, потому что тогда погибнет его дочь.