Резкий щипок заставил Василису замолчать и срочно запихнуть в рот сырок «Дружба». Пока подруга давилась продуктом, Люся охотно объясняла Вите Потапову причину торжества.
– Витенька! Я написала книгу! Это сборник стихов, посвященный родной милиции!
– И что… и кто их согласился печатать? – прошелестел тот, потеряв голос от восхищения.
– Еще не знаю, я их никуда не носила. Витя, ты будешь первым ценителем. Несколько четверостиший я смогу, пожалуй, вам сегодня озвучить! Выпьем же за это!!
Витя не стал настаивать на прослушивании, а вот рюмочку опрокинул с большим удовольствием. Василиса уже поняла, куда клонит подруга, и, прожевав наконец сырок, торжественно выкрикнула:
– Люся! За твои мозги!!
Витя молча тряхнул головой и за мозги выпить тоже не отказался. Весьма охотно он опрокинул бы пару стаканчиков за печень, селезенку и весь организм в целом. Затем, не давая гостю как следует закусить, Люся трепетно поделилась:
– Я так боюсь, что они не найдут отклика в душе читателей. Давайте за то…
– …Чтобы нашли! – выкрикнула Василиса, но в Потапове вдруг взыграло благородство, он собрался с силами, отодвинул рюмку и возжелал выслушать произведение.
– Теть Люся! Я готов, читайте…
Люся немножко растерялась, произведение она еще не накропала, так только, кое-какие наброски. На помощь пришла Василиса.
– Витя, не настаивай. Поэт сам должен предложить свой опус нашим ушам.
Василиса так торжественно говорила, что растроганная Люся не устояла. Достав откуда-то из-под себя смятый листок, она набрала побольше воздуха в грудь и совершенно чужим, писклявым голосом объявила:
– Отрывок из произведения Людмилы Петуховой! Посвящен Виктору Потапову!
Кольт на ягодице,
На затылке шляпа!
Вот он враг убийцы —
Витенька Потапов!
Виктор вскочил, громко захлопал в огромные ладоши и, не ожидая приглашения, вылил в себя рюмку водки.
– Еще! Людмила Ефимовна! Еще прочтите! – ревел он, будто на стадионе. Василиса тоже вскочила, опрокинула рюмку и даже растроганно клюнула подругу в щеку.
– А теперь про Пашку! Про сына давай! – возопила она.
Люся готовилась обрабатывать только Потапова, поэтому на Павла стихов заготовлено не было. Но дабы не огорчать подругу, Люсенька тут же выдала экспромт:
Паша – мент от бога!
Хоть и многодетный.
Он красив и в форме,
И совсем раздетый.
Экспромтик, видимо, получился так себе, потому что довольное лицо Василисы как-то сникло, щеки затряслись, а в глазах появились слезы. Витя же, напротив, обрадовался второму стиху намного больше:
– Классно! Теть Люся, дайте автограф! Ой, а вам, тетя Вася, не понравилось? Чего вы, как прокисли?