Нервных просят утопиться (Южина) - страница 3

– Гутиэра Власовна, я не вскочил, я только пряничек взять.

– Пряничек ему! Иди, ляг на диван и не смей подниматься! Варь, так я тебе не рассказала, как мы с тем господином-то познакомились! – уже блестела глазами Гутя и толкала дочь локтем.

Из-за толчков у Вари сыпалась мука и рвались пироги.

– Мам, ну ты уже рассказывала.

– Да, Гутиэра Власовна, – встрял зять. – Причем уже пятнадцать раз.

Зять всегда был просто жутко невоспитан! Все, что в голову придет, то и с языка сыплется! А при виде тещи ему в голову всегда приходили одни гадости.

– Так! Положи пряник, раз такое дело! И ключи от машины тоже, я сегодня не буду травиться!

С гордо поднятой головой Гутиэра направилась в гостиную, включила на полную мощность телевизор и уставилась на министра финансов Франции. Фома немедленно понял, как был не прав, скоренько убрал подальше ключи от машины и явился перед тещей с виноватым видом.

– Все-все. Молчу. Рассказывайте. А и чего, в самом деле? Уши у меня не покупные, можно и шестнадцатый раз послушать. Только позвольте, я музыку тихонечко включу? – пошел на попятную зять и на полную мощность врубил музыкальный центр.

Такая мелочь, как посторонние звуки, Гутю не смущали, и она закатила глазки к потолку.

Их знакомство было сказочно романтичным, и от воспоминания в животе становилось жарко, как в раскаленной духовке.

Два месяца назад, в знойный полдень, Гутя с Аллочкой плюхались в грязных водах городского пляжа. Пляж напоминал тарелку с гороховым супом – в мутном бульоне реки горошинами всплывали облизанные головы отдыхающих и блестящей ложкой сновала лодка красавцев-спасателей, которые мечтали спасти непременно мисс города.

– Аллочка, Алла! Ну ты же не кофемолка! Чего ты руками-то так молотишь?! – все больше раздражалась Гутиэра Власовна.

Она уже битый час пыталась научить младшую сестренку плавать по-собачьи. Сестрица весом девяносто восемь килограмм возлежала на руках худенькой Гути, с силой долбила по воде руками, но с рук не сдвигалась. При этом ноги ее пропеллером взлетали в воздух, а голова отчего-то уходила ко дну. Аллочка добросовестно хлебала ртом воду, таращила глаза и тянула сестру ко дну.

– Гутя… пррр… ты по воде-то ходи! Фррр… Прогуливайся так, как будто я сама плаваю, ну никакого понятия… – отфыркивалась она. – Или присядь. Присядь лучше, с головой… чтобы люди тебя не видели!

– Ага! С тобой присядешь! Не цеп… Не цепляйся! – визжала Гутя. – Вставай на ноги! Здесь же неглубоко… я говорю – не цеп…

– Девушка! Так вы ее никогда плавать не научите, – послышался рядом приятный мужской голос.