И он снова замолчал.
Ольга слушала его, как диктора телевидения – вроде и интересно говорит, но лично тебя это никоим образом не касается, разве что в общей массе сограждан. Однако последняя фраза ее насторожила.
– Если я что-то и внесла… – старательно подбирала она слова, – то совершенно без своего ведома, прошу простить.
Якулов усмехнулся. Парень, сидящий рядом, завидев усмешку шефа, прилежно захихикал.
– Вам вовсе не стоит извиняться. Вы виноваты только в том, что я не отыскал вас раньше. Я ведь ищу талантливых людей, и уже, как мне казалось, набрал, а получается, что вы имеете более яркие способности.
И все-таки Ольге было не двадцать лет, к глубокому сожалению. И даже не двадцать пять, когда она могла поверить, что кто-то в ней заметит звезду. Теперь она реально оценивала свои возможности.
– Вы хотите мне сказать, что сейчас вы, меценат и любитель музыки, станете делать из меня – сорокалетней учительницы, звезду? Еще скажите, что станете продвигать меня на телевидение, что через полгода я стану звездой первого канала, а через годик и вовсе запросто покорю мир! – отвалилась на спинку стула Ольга. – Господи, у нас в городе столько молоденьких девочек, из которых не только звезду – солнце сделать можно! А вы здесь мне сказки рассказываете!
Якулов поморщился.
– Я не рассказываю сказки! Но, во-первых, у меня уже были подобраны именно две молоденькие девочки…
– Вот и славно! – перебила его Ольга. – Я даже допускаю, что они не столь талантливы, хотя молодежь у нас золотая. Даже пусть у них не хватает слуха и голоса, пусть! Они с лихвой компенсируют это своими молоденькими мордашками и стройненькими фигурками, как это у нас теперь делается.
– Я не собираюсь спорить: у них мордашки, а у вас – голос и знание элементарной нотной грамоты! – чуть повысил голос Якулов. – Мало того, сейчас мне уже недостаточно, чтобы на сцене скакали две девицы и виляли набедренными повязками – кого этим удивишь?! Я хочу пойти проторенным путем. Можете считать это ностальгией, капризом, чем угодно, я могу себе это позволить. Вы ведь играете на саксофоне, я не ошибаюсь?
Ольга взглянула на мужчину более серьезно. На саксе она играла еще до замужества, даже хотела поступать в консерваторию и именно на это отделение. Но потом вышла за Николая замуж, а он категорически заявил: «Даже не думай: баба с трубой – дикий ужас!» Да и мысли о консерватории пришлось забросить – надо было зарабатывать, ведь они мечтали съездить на юг и купить Коле машину.
– Ну что же вы молчите? – напомнил о себе Якулов. – Я же не ошибся?