– О, боже, Люся! Ну где ты видишь бардак? Просто непривычное расположение вещей.
– Вот и я говорю. Ты пока привычно вещи расположи, а я что-нибудь с ужином придумаю, идет? – Люся потащила пакеты на кухню и уже оттуда начала хвастаться: – Васенька, если бы ты знала, как я хитро сегодня любовника нашей вдовушки нашла!
– Вот, вот. И у меня имеется кое-что для тебя интересное. Тоже, надо признаться, пришлось извилинами пошевелить.
И подруги, забыв про домашние дела, принялись делиться новостями.
Тем временем предприимчивый кот выкрал из пакета кусок буженины и, высоко задрав голову, потащил его в спальню. Там без помех он намеревался успокоить свои нервы деликатесом.
Утро следующего дня было варварски загублено приходом гостей. Подруги едва очнулись ото сна и намеревались посетить санузел, как в коридоре раздался звонок.
– Мы так и знали, что вы дома, – радостно кудахтала Мария Игоревна, проталкивая вперед сияющую Таточку. – Представьте, отпросилась сегодня с работы, чтобы девочку сводить к врачу, а нужный нам кабинет откроется только через три часа! У них там что-то со светом. Вот я и подумала – чего нам зря туда-сюда мотаться, лучше я к вам заскочу, когда еще минутку вырву? Раздевайся, детка.
Мария Игоревна ловко стащила с девочки кроличью мальчиковую шапку и куцую шубейку.
– Так вы к нам на три часа? – уточнила Люся, глянув на часы. В одиннадцать у подъезда ее обещал ждать сосед с машиной. Сейчас было уже десять.
– Ага, на три. На больше никак не получается, – сокрушалась многодетная подруга.
Василиса затолкала кота в кладовку, подальше от греха, и двинулась ставить чайник.
– Девочки, посмотрите, какой мы вам торт купили! – лучилась счастьем Мария Игоревна. – Проходи, Таточка. Знакомься, это мои лучшие подруги – тетя Люся и тетя Вася.
– Ха… Вася! У нас так борова звали, – хмыкнула Таточка. – Жуткий засранец был.
Василиса почему-то почувствовала себя неловко.
– Зови меня просто Василиса Олеговна, – поджала она губы.
– Девочки, давайте лучше тортик кушать, – защебетала Мария Игоревна, выкладывая на тарелочки лакомство.
– Ой! – захлопала в ладошки Таточка. – Какие красивые листочки и розочки! Я ужас до чего люблю розочки!
И шестнадцатилетнее дитятко с детской непосредственностью сгребла все цветочки со всех кусков в собственную тарелку. Опешившие хозяйки растерянно глядели на разоренное угощение и облизывали пустые ложки. Лицо Марии Игоревны покрылось вишневыми пятнами.
– Таточка, – едва сдерживаясь, прошипела она, – запомни, милая, так никто никогда не делает. Нельзя лазить по чужим тарелкам, да еще руками!