Внутри Филина будто рухнула ледяная лавина.
– Маша…
Он захлопнул дверь и понесся в детскую. Машенька, перевернувшись поперек кроватки, сладко чмокала во сне пустышкой. Рядом с ней в кресле похрапывала Инга. Девушка, видно, с вечера перебрала ликера, потому что даже не нашла в себе сил переодеться в ночную рубашку, так и спала в своем рабочем наряде.
– Ведь говорил же – пора девчонку отучать от соски… – прошипел Дуся, но от сердца у него заметно отлегло. Теперь он направлялся в родительскую спальню. Дверь спальни была закрыта на замок – будущие молодожены всегда защелкивались на ночь. Но из-за двери раздавался храп дуэтом – две мощные глотки даже ночью работали на совесть, поэтому в их здоровье можно было не сомневаться.
Выходит, остальные были все живы, но кто убил Милочку? И ведь убийца все еще мог находиться здесь. Во всяком случае, Дуся не слышал, чтобы кто-то выходил. Теперь надо было пройти по комнатам. По вискам крупными каплями скатывался пот, сердце колотилось где-то в горле, окровавленная майка противно липла к спине, но менять ее было некогда – Дуся, трясясь от ужаса, на полусогнутых ногах упрямо обходил свои владения.
В гостиной никого, тишина, только штора колышется от сквозняка.
В кухне… Дуся напрягся… какой-то шорох?!. Нет, тоже никого, это тихонько включился импортный холодильник. После того как они с маменькой поменяли свою старушку «Бирюсу», которая отработала у них пятнадцать лет и рычала, как разъяренный кобель, к тихой работе нового агрегата они никак не могли привыкнуть. Дуся вытер влажные ладони о трусы – пронесло.
– Ничего не понял… – растерянно бормотал Филин. – Полтергейст, что ли?
Он стоял в кухне, жадно глотал воду прямо из цветочной лейки и вдруг снова замер – так и стоял с полным ртом воды. Теперь уже непонятный шорох послышался совсем отчетливо… как будто… как будто кто-то скребся. Только где?
Собрав все свое мужество, Дуся крался на шорох. Каждый шаг гулко бухал толчками крови в голове. Звук доносился от входной двери.
Евдоким глубоко вздохнул, судорожно поддернул широченные трусы, вытаращил глаза и резко рванул на себя ручку двери.
Странно, дверь была только плотно прикрыта, но не закрыта на замок. А на лестничной площадке сидела и тряслась всем тельцем маленькая йоркширская терьериха Душенька.
– Дурочка моя, – схватил Дуся собачонку и прижал здоровенными ручищами к груди. – А ты-то как здесь? А, понимаю, понимаю, тебя выставили, как ненужного свидетеля…
Собачонка только дрожала, жалась к хозяину и даже не скулила.
– Ладно, разберусь, не бойся ты так, – успокоил ее Филин и закрыл дверь на все замки. – Иди в детскую комнату, я б тебя к себе взял, но там такое… тебе сейчас нельзя ко мне, это так вредно для твоей собачьей психики…