– Не нам, Вася. Он просто говорил, – поправила ее Люся.
– Да, пусть просто. Ты кричал, что тебе некогда заниматься какой-то там Клеопатрой и что наплевать тебе на репутацию… Сынок, ну как же наплевать? И кто-то помощи от тебя ждал. Вот мы с Люсей и решили тебе помочь. Мы бы все равно тебе все рассказали, доказательства бы добыли, а потом бы получилось, что ты сам все и раскрыл. Вот и сунулись в эту «Клеопатру».
– Мама! И вы, теть Люся! Ну с чего вы взяли, что я про парикмахерскую бредил-то?!
– То есть как это «с чего»? – возмутилась мать. – Мы ж тебя триста раз спрашивали – какая Клеопатра тебя тревожит? Люся, мы спрашивали?
– Я бы даже сказала – пытали.
– И ты всякий раз клялся, что думаешь только о парикмахерской. О нашей, которая здесь рядом. Клялся? Ну вот, туда мы и направились! Не просто наобум пошли, а сначала выяснили, с тонким научным подходом.
– В бреду ты совершенно ясно про Клеопатру говорил, – подтвердила Люся. – Вася, она хоть видит неважно, но подслушать-то всегда – с доброй душой!
– Ну, правильно, была Клеопатра. Приходили насчет нее, припоминаю. И отказал я. Да только… там бабуся потеряла кошку, а кошку Клеопатрой звали. Понимаете вы? Ну куда нам, к черту, еще кошками Клеопатрами заниматься?! Между прочим, кошечка через неделю сама домой заявилась, правда, без девичьей чести, зато с котятами. Про парикмахерскую никто даже и не думал!
– Как же… как же так? – расстроилась Василиса. – Мы же помочь…
– Александр Сергеевич! Ну что с ними делать? – устало повернулся Павел к оставшемуся гостю, который уже прекратил упражнения и теперь маленькими глоточками пил чай. – Вот так и мучаемся.
– А не надо мучиться, – откликнулся тот, сосредоточенно глядя в чашку. – Зачем? Вам же сказочно повезло. У женщин необыкновенный дар – их тянет туда, где должно состояться преступление. Они появляются в самой гуще еще до того, как кто-то успевает их заподозрить. Так сказать, летят впереди паровоза, удачно внедряются и раскрывают преступление. Я их возьму к себе.
– Вот уж спаси-и-бо! Уте-е-ешили! – развел руками Павел. – Летят они! Впереди паровоза! Внедряются они! Раскрывают! Счастье еще, что под этот паровоз не угодили! Но… мы поговорим об этом позже. Поправляйся, мама.
Александр Сергеевич пил чай недолго. Согревшись как следует, он подошел к дивану, припал губами к горячей руке Василисы и посмотрел ей в глаза – долго и внимательно, как доберман.
– Я буду ждать вашего выздоровления, Василиса. И тогда обязательно приглашу вас в ресторан.
Он говорил теперь каким-то новым, тихим и грудным голосом, и у Василисы мгновенно подпрыгнула температура. Больше мужчина задерживаться не стал. Галантно попрощавшись с обеими сыщицами, Александр Сергеевич удалился.