– Но… я не разрешал!
– А что делать? Ждать, пока преступники до вас не доберутся? – нахмурила крашеные брови Василиса. – Вы же – известный ученый! Рядом с вами такое произошло, а вы даже не желаете помочь следствию! Черт возьми! Ваша жена погибла, а вы, как улитка, прячетесь!
– Да я не прячусь! Не прячусь я! – вскочил уже и сам хозяин. – Или да, прячусь! Потому что если не буду, то сойду с ума! Вы этого добиваетесь? Чтобы отечественная физика потеряла мощную единицу в моем лице? Вы просто жаждете, чтобы я не выполнил своего предназначения, так, да?
– Если вы еще помните о своем предназначении, то до сумасшествия вам далеко, – подытожила Люся.
– Вовсе нет! Вы думаете, я не знаю, из-за чего задушили Аню? Думаете, не догадываюсь – из-за кого?
Подруги онемели.
– Ой, вот не надо так лупать глазками! Вы прекрасно знаете, что она погибла из-за меня! – понес, кажется, уже не понимая, что говорит, Вячеслав Валерьевич. – Потому что на мне проклятие! Да! Потому что и первая моя жена была так же задушена! Даже банты одинаковые! О, эти банты… Они меня всю жизнь преследовать будут… И нечего тут строить из себя младших научных сотрудников!
– А вы не расскажете, как именно погибла ваша первая жена? Как ее имя? – тихо спросила Люся.
– Имя? А у нее нет теперь имени! Какое имя у рока? У злой судьбы? Не знаете? А почему? Ха-ха! – прямо-таки бился в истерике ученый.
На дикий его хохот вбежала седовласая женщина и с силой вытолкала подруг из дома, гневно выкрикивая:
– А еще говорили – по науке! Ни стыда ни совести у людей! Вот сейчас милицию-то вызову!..
Сыщицы вышли из подъезда взопревшие, с красными щеками, как будто прямо в одежде отсидели сеанс в парилке.
– Вась, как некрасиво вышло, а? – не знала, куда деть руки, Люся. – Так переживает мужчина, а мы… прямо по больному…
– Ну а чего делать-то? Переживает он… – тоже чувствовала себя неловко Василиса. – Я, между прочим, и не стала бы заводить этот разговор, так ведь он сначала испугался, что его как «единицы» для науки не окажется. И вообще – мне показалось, что он больше о себе беспокоился, о своем спокойствии…
– А что он там такое говорил про рок?
– Я поняла, что у него и первую жену похоже убили – бантом. Вот он и думает, что это проклятие.
– Ох черт, – вспомнила Люся, – мне же Таракашин, супруг мой недоделанный, про этот случай рассказывал. Его знакомый Гришка…
– Да знаю, ты говорила, Гришка тот на машине милицейской работает.
– Вот-вот, он упоминал тогда, что бант ведет в страшное прошлое. Так и сказал – много лет назад тоже женщину убили, и тоже бант там присутствовал. Именно бант – главный штрих, а мы с тобой к змее прицепились! Бант! Их обеих бантом…