Всю дорогу Даше не давал покоя вопрос – как мог случайный посетитель так изменить ее настроение? Сколько она слышала за спиной злобного шипения соседок, знала, как о ней думали все, кто знал о ее работе, а уж какими словами поносили в школе… Только ленивый не плевал ей вслед, но Даше нужны были деньги, чтобы прокормить, прилично одеть сына, ей нужно было накопить на квартиру, поэтому она терпела и, казалось, привыкла. А что же сегодня? Она злилась на этого серьезного, взрослого человека, но сквозь злость пробивалось неуютное чувство стыда.
– Все, Даша, пока, – прервал у подъезда ее мысли Женька и, не дожидаясь, пока она ответит, зашагал к своему дому. Даша его не останавливала.
Женька быстро шел по ночной улице. В его доме не было света. Глупо было бы надеяться, что Татьяна спит, ее снова нет. А ведь осталось совсем немного. Ком обиды подкатился к горлу. Ее даже не интересовало, где он взял деньги на лечение, чего ему стоило отпроситься на работе, чтобы проводить сестру до места, ей надо было продержаться чуть-чуть, а она… Все одно к одному. Эта сегодняшняя встреча с Дашей только добавила боли. Еще совсем недавно при виде его глаза ее радостно вспыхивали, а теперь в них была лишь усталость. Женя и Даша были друзьями около двух лет. Он до сих пор помнит, как увидел худую, испуганную девчонку с прогулочной коляской, которая мялась возле школьного входа. Ей надо было забрать какие-то учебники, а малыш спал, не хотелось его будить, и оставлять в коляске было страшно. Женька предложил покараулить дитенка, а потом помог молодой мамаше добраться до дома. А потом уже, когда увидел ее в своем классе, стал оберегать, помогать, если получалось. Только с ним Даша могла чисто и весело хохотать, запрокидывая голову, только ему она рассказывала про первые достижения сына, только Женьке она рассказывала о всех работниках ночного клуба, да что говорить. Первое время в школе чего только ни трепали про них, потом поуспокоились, а узнав получше характер Даши, и вовсе примолкли, хотя были уверены, что этот дружеский союз непременно перерастет в брачный. Женька и сам мечтал о том времени, когда сможет назвать Дашу своей женой, не раз представлял себя вместе с ней, наедине, чтобы целовать, носить на руках, укладывать в просторную постель и будить ее по утрам… Этого никогда не будет! Он понял это не сегодня. Все последние дни Даша была другой. Это была не усталость, не плохое настроение, это была Даша другая, которую Женька не знал и которой был не нужен.
11-й «Б» сидел перед Александрой Михайловной в строгой глухой тишине.