– Гонсало де Хенилья, – потребовал импарсиал, словно за его спиной были нотариус с врачом, а не трое покойников и непонятный дон Диего, – против вас выдвинуты серьезные обвинения. Вы должны под присягой дать обязательство повиноваться Святой Импарции, правдиво ответить на все ее вопросы и сообщить все, что вам известно о еретиках и ереси, а также о любых иных преступлениях, совершенных против мундиалитской церкви и короны, после чего с кротостью принять любое наложенное на вас наказание. Вы готовы?
Мраморный Гонсало не колебался.
– Клянусь Господом и своей честью, – пророкотал он, глядя сверху вниз на главу Муэнского трибунала. Хайме де Реваль знал Орла Онсии пятнадцать лет, а де Гуальдо видел всего трижды. Один из двоих лгал. В ночь неслучившейся смерти Хайме поверил Диего, сейчас он не был уверен ни в чем.
– Как вам уже известно, вы обвиняетесь в государственной измене и попытке убийства. – Слова сами складывались в холодные, длинные фразы, словно допрос монументов был для инкверента обычным делом. – Будучи оповещены о вторжении в пределы Онсии значительного отряда хаммериан, вы скрыли это от вверенного вам гарнизона, для чего предприняли попытку убийства гонца. Содеянное повлекло за собой гибель герцога де Ригаско и присутствующих здесь маркиза Альфорки, капитана Доблехо и сеньора Лиханы, а также семейства де Гуальдо и значительного числа добрых онсийцев и хитано, лишь чудом не приведя к разрушению обители Пречистой Девы Муэнской и истреблению монахинь и паломниц. Что вы можете сказать в свое оправдание?
– Ничего, – упало с каменных губ, – ведь я невиновен. Мои враги и враги Онсии мстят мне и после смерти.
– Найденные следы указывают на то, что гонца привезли со стороны Сургоса и бросили в холмах.
– Ложь. Гонец до Сургоса не доехал.
– Кто может подтвердить ваши слова?
– Те, кто был со мной в тот день и не видел никакого гонца.
– Назовите их.
– Это были солдаты. Я не помню имен и не знаю, где они сейчас.
– Орел Онсии забыл тех, с кем принял первый бой? – Маноло стоял рядом с Хайме, чуть задрав голову. Он ждал ответа, ответа не было.
– Отвечайте.
– На что?
– Вы не слышали вопроса?
– Нет.
Еще одна ложь или Хенилья видит лишь их с Диего?
– Вы забыли солдат, с которыми приняли первый бой? – повторил Хайме.
– Смерть стирает многое, святой отец…
– Я найду этих людей, а также того, кто видел упомянутые следы. Он еще жив.
– Этот человек либо мой враг, либо враг Онсии.
Кто-то тронул его за плечо, и Хайме с досадой обернулся. Лихана указал взглядом в сторону. Если статуя не слышит мертвых, отходить глупо, но в этом мире всегда есть место лжи. Лучше не рисковать.