Краешек солнца показался над черными отвесными скалами мыса, когда викинги все же вышли в море. На камне, оставшемся на берегу над могилой пятерых их соратников, павших этой ночью, выделялись нанесенные рукой Арнвида руны:
«Скъельг, сын Эйстейна, лежит здесь».
«Гранмар Сутулый лежит…»
«Аудун, сын Эйрика…»
«Сигверк, сын…»
«Олав…»
Ни один из перечисленных не вернется домой. И пусть каждый из них достойно встретил смерть и в Вальхалле пирует среди эйнхериев, созерцая самого Одина, все же на сердце у многих викингов было тяжело. Даже шутник Нерейд присмирел, на лице его застыло непривычно мрачное выражение.
Драккар медленно развернулся носом на север, и тут же из-за мыса, плеща веслами, вышел корабль. Он был больше самого крупного драккара, а на палубе торчали две мачты.
– Один посылает нам богатую добычу! – не растерялся конунг. – На задних лавках – грести изо всех сил! Передним – вооружаться!
Ивар поспешно втащил весло и принялся облачаться в кольчугу. Та цеплялась за рубаху, как будто ее набили репьями, рукава запутались. Колечки на них раздраженно звенели.
Драккар резво плыл вперед. С высокого судна доносились тревожные крики. Судя по всему, там намеревались пристать в этом месте, пополнить запасы воды, но уж никак не ожидали увидеть здесь викингов.
Шлем, как казалось, сдавливал голову, а вот прикосновение к шершавой рукояти меча придало сил. Ивар взмахнул клинком, разминая руку, блики пронеслись по длинному лезвию.
Щелкнула тетива Нерейда, на палубе большого корабля кто-то замолотил руками и рухнул через борт.
Викинги восторженно взревели.
Драккар оказался рядом с большим кораблем, чей борт нависал над ним подобно черной скале. Видны были сидящие на веслах голые люди, прикованные цепями.
Конунг, в руках которого были мечи, ловким прыжком перескочил на ближайшее весло и, удерживая на нем равновесие, взбежал вверх. Перепрыгнул через борт и снес голову первому, кто попался под руку.
С палубы драккара полетели веревки. Закрепленные на их концах крюки со стуком впивались в дерево. Теперь большой корабль при всем желании не смог бы уйти от судна викингов. Попавшие между двумя бортами весла ломались с сухим треском, словно тонкие ветки. Во все стороны летели щепки.
Ивар дождался, когда оба судна сблизились почти вплотную, и прыгнул вверх. Ладонями ощутил теплое дерево борта и одним движением вздернул себя на него. Тут же по шлему что-то сильно стукнуло. Ивар едва не свалился, краем глаза заметив, что копье, к счастью не пробившее железный колпак, отлетело в сторону.
Он поспешно спрыгнул на палубу и загородился щитом. Голый, лишь в одной повязке на чреслах, гребец при виде викинга с воем забился под лавку. Почти все его товарищи уже попрятались. Похоже, они вовсе не горели желанием сражаться.