Самое главное – держать себя в руках. Чтобы никто не понял, будто я обрадовался, словно вампир, попавший в пункт переливания донорской крови. Что я и есть хозяин игрушки… Спокойно, спокойно. Ты обычный прокурорский работник в красных кедах, купленных на премию за дело Ходорковского. Никаких эмоций.
Трудно, очень трудно. Я хочу упасть на капот и обнять друга, но нельзя. Ограничиваюсь скупыми, сухими фразами.
– А… О-о-о!.. У-у-у… Ы-ы-ы…
Егорка поддерживает в трудную минуту.
– Артем Григорьевич, проверьте, та ли это машина?
Карацупа вручает мне ключ и документы. В трепетном экстазе открываю дверь и забираюсь в салон. Ничего проверять не надо. Это – «Виктор Степанович»! Друг мой ненаглядный!..
«Ты узнаешь его по кузову, по торпеде и году выпуска… Его образ на сердце высечен – ароматами омывателя…»
Через лобовое стекло я показываю другу большой палец. Егор подзывает мужиков-понятых и начинает составлять протокол на фирменном бланке, подтверждая, что мы не шаромыжники, а люди солидные.
Мне не хочется вылезать из джипа. Я боюсь, что снова потеряю своего немецкого друга. Может, ну ее к черту – железную дорогу. Сколько тут до Питера?.. Неделя ходу. Доеду как-нибудь, если на бензин подкинут.
Салон, конечно, уже потерял товарный вид. Демидов не очень аккуратный хозяин, что и понятно. У него таких авто, как у Абрамовича пароходов и яхт. На торпеде свежие царапины, коврики залиты то ли кофе, то ли кровью, пепельница битком… Ублюдок!
Покидаю салон и заглядываю под капот. Номера не мои, значит, перебиты, это ясно даже ребенку. Но перебиты качественно. Без экспертизы никогда не врубишься. Нет, точно ублюдки! Я человек добрейшей души и сердца, но будь в руке пистолет, палец не дрогнул бы… Перебивай теперь обратно! Егорка отражает это в протоколе. Про номера, конечно, а не про палец.
Подходит еще один охранник с Тайсоном на поводке. Пес настораживается, принюхивается и смотрит на меня заинтересованным взглядом. Потом начинает рычать и рыть лапой землю. Вот он, предатель. Узнал!
Демидов, что-то заподозрив, раздумывает. Егорка, застрели его! Не Демидова – Тайсона!.. Продаст, собака!
– Тайсон, фу!.. Свои!..– охранник, к счастью, чуткостью носа не обладал.
– Все в порядке, Артем Григорьевич?
– В целом – да.
– Понятые… Распишитесь и можете быть свободны.
– А деньги? – мужик в моих ботинках незаметно указывает на командира омоновцев.– Он обещал…
Демидов без слов достает из пиджака по сотне и вручает понятым. Те, не читая, быстро расписываются в протоколе и, сияя счастьем, уходят. Гражданский долг выполнен, впереди – праздник.