Судимый тихонько рассмеялся:
– Ты пока здесь. А потом я же говорил, что ты только фигура, а я игрок. Глупо требовать что-то от фигуры, которую сам поставил на нужную клетку. Или упрекать ее, если сам проиграл партию. Ложись, Игорек, завтра их ход.
Игорь вздрогнул от громыхания щеколды. Тусклая лампочка после сна слепила глаза.
Он спал крепко, избавляясь от накопившейся двухдневной усталости.
– Королев, подъем.
Игорь по инерции глянул на руку, забыв, что часы перед посадкой отобрали. Павел Николаевич похрапывал, уткнувшись лицом в стену.
– Который час?
– Два.
– А что случилось?
– Руки в ноги и на выход. С тобой хотят поговорить.
Игорь влез в ботинки, потер глаза и пошел за сержантом.
«Какого черта? Что еще за ночные разговоры? Дали б поспать…»
Сержант распахнул двери комнаты, где несколько часов назад Игорь беседовал с девочкой.
За столом сидел оперуполномоченный Фоменко. Он кивнул на привинченный к полу стул и чиркнул спичкой. Игорь сел.
Фоменко выпустил вверх струю дыма:
– Значит, тебе угрожали, да?
Игорь не ответил, опустив в пол глаза.
– Ну, хорошо, уважаемый, сам придумал, или кто подсказал? Думаю, что второе, у тебя самого фантазии и мозгов не хватит. Советы бывалых людей это, конечно, здорово, но надо знать, когда ими стоит воспользоваться, а когда лучше пропустить мимо ушей. Ты, выходит, решил поиграть с законом? Ну что ж, игра хорошая, но слишком велика ставочка. Этой дурочке ты рассказал красивую историю и теперь надеешься, что на этом поставят точку. Ошибаешься, на этом поставят запятую. Выходит, тебе угрожали? – закончил Фоменко тем же, чем и начал.
– Да, – чуть слышно выдавил из себя Игорь.
– Знаешь, Королев, мне, честно говоря, абсолютно наплевать на твою биографию как таковую. Я не собираюсь тебе ее менять, не собираюсь тебя уговаривать и в чем-то убеждать. Выбор в конечном итоге за тобой. И пришел я сюда только потому – я говорю тебе об этом прямо, – что не терплю, когда мой труд из-за всяких дурочек летит коту под хвост. Мне мой хлеб достается дорого, но добываю я его от души. И чтобы долго не словоблудить, я сейчас нарисую тебе две возможные ситуации, а уже после снова послушаю тебя.
Ситуация первая: ты и дальше стоишь в отказе, плачешь, что тебя запугали, и надеешься соскочить. При этом, естественно, не зная, что у меня в запасе на такие вот случаи. А на такие случаи у меня всегда есть что-нибудь в запасе, иначе я был бы плохим опером и работал где-нибудь в патрульно-постовой службе, а не в уголовке. Также ты забываешь, что впереди еще один день, за который можно очень-очень много сделать.