Шурик Стрельцов научился ремонтировать холодильники и клеить обои. Заработал выго-ворешник за то, что проспал очередную учебную тревогу, а в тревожном чемоданчике, вместо курвиметра и компаса, комиссия обнаружила пару презервативов и губную помаду. Наташе сделали операцию. Удачно. Маленькая сказка с хорошим концом. Кино.
– Привет, мальчики. Привет, Гришенька. Ты меня еще любишь? А с Парижем не передумал?
– Думаю.
– Ну, думай, думай. Я, кстати, послезавтра туда улетаю. Хочешь, маечку привезу? Ха-ха-ха. Пока, Гришенька. Между прочим, мальчики, вы удачно смотритесь на этом фоне.
Леночка приторно хихикнула и, закинув на плечо сумочку, грациозно пошла к сверкающей бесшумной «ауди», за рулем которой сидел лысоватый, но наверняка добрый и щедрый человек.
Вовчик-Спейс повернул голову, чтобы рассмотреть фон. Куча мусора, кирпичная стена, пояснительная надпись «Место для отходов».
Спейс хмыкнул и сплюнул сквозь сжатые зубы.
– А сама-то ты на каком фоне, овца напудренная? Саманта Фоке надувная. Половину женщин всего мира объединяет один секрет – они все дуры. И не только во время менструации.
Гришка грустно улыбнулся. Кто даму кормит, тот ее и танцует. Так, наверное, оно и есть. Все остальное – сказки про Золушку и принцев.
– Слышь, Грих, я вчера двух таких теток зацепил – просто атомная война. Ты ж мой вкус знаешь. И главное, без понтов девахи. Вечерком познакомлю. Короче, я за тобой зарулю часиков в восемь. Ты там – чего-как, будь готов.
Спейс встал с деревянного ящика и скрылся в арке.
Из открытого окна первого этажа доносился все тот же суперхит:
«Мальчик хочет в Тамбов, а чи-ки-чи-ки-чи-ки…»
Гришка еще раз улыбнулся, поднялся с ящика, обернулся и, приложив ладонь ко лбу, щурясь под случайным солнечным лучиком, прочитал надпись на стене.
После по привычке он потрогал свою медную серьгу в ухе, поддал ногой ящик и, продолжая улыбаться, будто только что нашел миллион, тоже направился в арку.