Мне не понравилась эта усталость, явственно звучавшая в его голосе, – словно была в ней покорность судьбе. Я еще никогда не видел Волка в таком состоянии.
Еще меньше пришелся мне по душе скрытый смысл сказанного.
– Но челнок не сможет доставить вашего «Стрельца», полковник, – заметил я.
– Верно, – отвечал он, медленно качая головой. – Только он мне и не понадобится. Такаси уже подготовил боевой робот, который дожидается меня там.
– Не слишком ли это рискованно, сэр? Я имею в виду, не слишком ли рискованно пользоваться их машиной? Мало ли что они там с ней сделали.
Он вздохнул, откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.
– Ты ведь никогда не стал бы сомневаться в технике Драгун.
– Так то Драгуны, сэр.
– И, стало быть, благородные воины. Я подумал о майоре Кантове и о том, как полковник заплатил за бесчестье этого подонка.
– Ну, насколько это возможно. Иначе вы не держали бы их в Драгунах.
– Не каждый верит в это, как ты.
– Но не каждый так благороден, как вы, сэр. Он снова повернул кресло – ко мне лицом – и вперил в меня жесткий, колючий взгляд своих серых глаз.
– Ты намекаешь на то, что у Такаси есть свои мотивы для неблагородного поступка?
– Могут быть.
– Ты встречался с ним?
– Сэр, вы же сами знаете – никогда.
– А я встречался. – Полковник поднял на уровень моих глаз компьютерную дискету, на которой я разглядел герб Дома Куриты. – Не он подсылал ко мне убийцу.
– Вы уверены?
– Эта дискета содержит личное послание от Такаси. Он заявляет, что не принимал участия в этом подлом деле.
– И вы верите ему?
– Да.
– А если он лжет, сэр?
– А ты стал бы так лгать, Брайен?
– Я не стал бы прежде всего подсылать убийцу.
– И он никогда не стал бы. И в данном случае – тоже. – Волк убрал дискету;– Такаси никогда не переступал кодекса чести самураев. Он хотел поединка и только поединка. Я даже думаю, что ему необходим этот поединок.
– А вам, полковник?
Он развернул кресло так, что теперь сидел спиной ко мне, и только потом ответил:
– Я же – здесь!
Мне показалось, что это все, что он собирался мне сказать, но не хотелось еще уходить.
– А когда мы оставляем «Атаман», полковник?
– Не «мы», – поправил он меня резко, – а я. Я буду единственным пассажиром, когда этот шаттл приземлится.
Внутренне ожесточившись, я ответил:
– Нет, сэр.
Кресло снова развернулось ко мне.
– Что-о?
Но меня так просто не запугаешь. Я знал, что Основатель Вильям Камерон погиб, настояв на своем решении сопровождать Вульфа в опасном деле без соответствующей экипировки. Я решил вверить себя той же участи. Еще в сиб-группе я обожал слушать истории о непоколебимой отваге и самоотверженности нашего Основателя. Как часто сам я предавался мечтам о том, что Брайен Камерон когда-нибудь сможет повторить подвиг Вильяма Камерона. Но теперь это все больше становилось пустой мечтой. Хотя робости у меня при этом ничуть не убавилось. Я чувствовал, что стоит мне посмотреть Волку в глаза – и он увидит там страх. Тогда мой план безнадежно провалится. Поэтому я предусмотрительно уставился взглядом в стену над его головой.