Я стоял понурив голову. Снова – в который раз – я не мог совладать со своими фантазиями.
– Понимаю, – промямлил я.
– Ничего ты не понимаешь. – Ее сильные пальцы охватили мой подбородок. Я покорно поднял голову, пока наконец не встретился с ее глазами. – Брайен, мне страшно, страшно до сих пор.
Я не находил слов и понимал, что выгляжу в ее глазах полным идиотом.
– Что мы будем делать?
Мы? Мою решимость отстрелило мигом, словно ступень от ракеты, и рассудок снова понесло куда-то в головокружительную высь. По счастью, тело на это никак не откликнулось. Я тут же обнял ее. Мэв была такой мягкой, такой теплой, что, казалось, таяла в моих обьятьях.
– Извини, – пробормотал я.
Она рассмеялась. Смех получился напряженным, задушенным и приглушенным из-за того, что она уткнулась в мою грудь, но все равно в нем чувствовалась самая настоящая радость.
– А знаешь, для смышленого мальчика ты был тогда недостаточно проворен.
– Но у меня еще будет шанс?
– Сколько тебе их потребуется?
– Больше чем на один я даже не рассчитываю.
– Что ж, он твой, если пожелаешь.
– Еще бы!
Она чуть отпрянула от меня.
– Может, несколько преждевременно съезжать на этот путь?
Я залился краской, когда сообразил, что она имела в виду. Я находился в полном смятении, когда наконец постиг смысл, скрытый в ее словах.
– Думаю, мы могли бы поговорить об этом, по крайней мере, пять минут, – выдавил я.
– По крайней мере, – передразнила она. Затем лицо ее снова стало серьезным. – Наверное, сейчас – не лучшее время, чтобы рассуждать о подобных вещах. Скоро сражение.
Лучше бы его не было. Несмотря на все напряжение, что приносило постоянное ожидание битвы, я не очень-то вдохновлялся мыслями о предстоящем бое. Может, это от безотчетного нежелания сражаться с теми, кто вчера еще считался нашими друзьями. Верно, и полковник придерживался тех же надежд и предположений, поскольку мы работали над планами эвакуации параллельно с разработкой тактики сражения.
– Полковник не собирается ничего начинать первым.
– Он уже начал. Вызов был брошен, когда он отказался покориться судьбе и погибнуть от рук наемных убийц. Узурпаторы не допустят, чтобы он остался в живых.
Я знал, что Мэв права, и обнял ее еще теснее. Первый раз в жизни я не сомневался в том, что ремесло воина – лучшее занятие на свете.