Хиза кивнула и вышла из кабинета, оставив его одного. Рейт попытался сосредоточиться на делах, но вскоре понял всю бессмысленность таких попыток, встал и решительно направился к бару. Может быть, бокал вина поможет ему успокоить нервы и даст возможность хладнокровно обдумать все произошедшее. Принц-консорт открыл вычурно украшенную дверцу, налил из первой попавшейся бутылки в большой хрустальный бокал какой-то светло-коричневой жидкости почти до краев и выпил залпом. Дыхание перехватило, жидкий огонь оккупировал желудок, вышибая слезы из глаз, зато в голове мгновенно прояснилось. Рейт сфокусировал взгляд на бутылке и изумленно хмыкнул: в расстроенных чувствах он проглотил целый бокал крепкого коньяка. Да-а-а, следовало немедленно брать себя в руки, иначе дело вполне могло закончиться безобразной пьянкой наедине с зеркалом и последующим мучительным похмельем, а у него сейчас не было времени ни на то, ни на другое.
Эра устало прислонилась к грубой каменной кладке, с отвращением ощущая спиной все ее выбоины и разрушившиеся участки. Место, которое она выбрала в качестве убежища для себя и матери, ни один нормальный человек не счел бы пригодным не только для проживания, но и для безболезненного самоубийства, что и явилось главным аргументом «за». Заброшенный в незапамятные времена завод когда-то находился за пределами города в силу чересчур вредного влияния на организм человека ингредиентов, использовавшихся на нем для производства продукции. Теперь же в результате неконтролируемого роста населения и как следствие бесконтрольной застройки этот реликт древних эпох оказался практически в центре городских трущоб. Но даже неприхотливые обитатели бедных кварталов не рисковали появляться на его территории и растаскивать более или менее пригодные для использования детали. Во всяком случае, Эра не уловила следов присутствия людей в развалинах и сочла их вполне пригодными для проживания на какое-то время.
А наткнувшись на покореженный пластиковый щит с предупреждением, поняла, почему ей так повезло. На заводе довольно давно произошел выброс той опасной гадости, из которой люди при помощи достаточно сложных технологических процессов пытались приготовить что-то полезное для себя. Гадость была весьма ядовитой и чрезвычайно стойкой к всевозможным способам обеззараживания. И власти после катастрофы сочли, что дешевле просто оставить развалины цехов самостоятельно разрушаться под действием времени, предварительно накрыв наиболее опасные для здоровья людей места саркофагами, специально предназначенными для того, чтобы ограничивать распространение вредных веществ, чем пытаться снести пропитанные десятком различных смертельно опасных ядов строения, рискуя жизнью и здоровьем рабочих. Поэтому то, что осталось от завода, не стали тревожить, понадеявшись на время, и забыли на несколько веков. К сожалению, вещества оказались не только ядовитыми, но и устойчивыми, разлагаться не спешили (во всяком случае, Эра отчетливо чувствовала присутствие парочки десятков опасных для человека соединений в воздухе и каменной кладке), в результате чего даже отбросы общества старались обходить развалины стороной и селиться от них подальше. Жить хотелось всем.