– Я полнос-с-стью одобряю зачитанное ранее с-с-соглашение о с-с-совмес-с-стном проживании моей дочери Эры, нас-с-след-ной принцесс-с-сы Империи тыс-с-сячи с-с-солнц, и С-с-сейнала Лентерра, третьего нас-с-следника президента Лентерра, и с-с-со с-с-своей с-с-стороны готова с-с-сделать вс-с-се необходимое для выполнения ус-с-словий данного с-с-соглашения. - Императрица бесстрастно выговорила требуемую формулу и плавным, скользящим шагом направилась к массивному столу, на котором лежал столь часто поминаемый во время этой церемонии документ. Она специально демонстрировала свою чуждость всем людям, собравшимся в зале, прекрасно понимая, что это будет воспринято как угроза, лишний раз подчеркнувшая опасность и непредсказуемость имперцев. Склонившись над соглашением, для того чтобы поставить под текстом свою подпись, Эфа отчетливо ощутила поднявшуюся в зале волну беспокойства и подсознательного страха и довольно сощурилась. Когда люди боялись, ими легче было управлять, поэтому соответствующая репутация Императрицы тщательно поддерживалась и с этой целью тоже.
В конце концов, парадоксальность людской психологии заключалась в том, что они при всем своем инстинктивном стремлении устранить любую направленную на них опасность четко разделяли два типа угроз. К первому они относили угрозы, совершенно не поддающиеся контролю в любой форме и как следствие способные каждое мгновение своего существования стать для них фатальными, а ко второму - так сказать контролируемые либо прогнозируемые опасности, которые можно было при необходимости использовать в своих целях или хотя бы обезопаситься от них. Императрица прекрасно понимала, что до тех пор, пока она находится во втором списке, ее будут опасаться, по возможности избегать, но не станут объединятся против нее с целью уничтожить раз и навсегда, что в общем-то и требовалось, поскольку было единственным вариантом, дающим шанс на существование ее и ее семьи.
Ирония судьбы заключалась в безумном противоречии: подобные ей существа могли не опасаться гонений со стороны нормальных людей только в единственном случае. Когда, с одной стороны, их боялись в достаточной степени, чтобы не посчитать легкой добычей, с которой можно делать все, что вздумается, а с другой стороны, страх перед нелюдьми не превышал определенного порога и не превращался в силу, способную объединить человечество против общего врага. Эфа балансировала на этой грани уже семь лет. Сначала используя Рейта как ширму (до сих пор многие верили в легенду, будто бы страной реально правит герцог Оттори, а она является не более чем марионеткой, возведенной на трон с целью придать его правлению вид законности, а затем убеждая правителей и правящие круги многочисленных государств, в разной степени признанных своими соседями по Галактике, в том, что при всех своих нечеловеческих привычках, откровенной жестокости и склонности к радикальному решению возникающих проблем Императрица Империи тысячи солнц достаточно разумна и осторожна, чтобы большую часть времени хотя бы внешне придерживаться международных правил. Эфа таким образом оставляла людям надежду если не использовать ее против своих врагов, то по крайней мере при определенной предусмотрительности обезопасить себя и свое государство от возможной агрессии.