Осень, которая поначалу угнетала сыростью и холодом, превратилась в неописуемый хоровод красок и цветов. Небо, которое в сентябре было бледно-голубым, в октябре – серым и скучным, в ноябре сделалось пронзительно ярко-синего цвета, стало высоким и прозрачным, как стекло, и дни стояли такие ясные, что казалось, до склонов, лежащих на противоположной стороне долины холмов, можно дотронуться, протянув руку. В парке возле дома деревья приобрели оттенки всех вин, которые можно найти в винном погребе: искрящийся янтарем мускат, темно-красная, волнующая кровь мальвазия, горящая ярким оранжевым огнем гальвания, бледно-желтый рошель. Николь, гуляя по хрустящим листьям с Мирандой на руках, мысленно переносилась в прошлое: в те времена, когда она гуляла в высоких ботиночках рядом с матерью, пока Джон Карстейр не разлучил их; все это казалось теперь таким далеким, как будто произошло вовсе не с ней.
Карадок уехал на поиски Джоселина, и ни от одного из них не было никаких известий. У Николь было много свободного времени, и как-то, просматривая библиотеку, она нашла удивительную книгу. Она называлась «Английская домохозяйка», написал ее Г. Маркхам, адрес которого был смешным: «У Библейского знака на Лудгейт-хилл», а напечатал – человек по имени Джордж Собридж, там было написано, что книга отличается от первоначального варианта, она печаталась шесть раз, прежде чем была «дополнена и расширена и стала необходимой для каждого человека этой нации». Взгляд Николь привлек также и подзаголовок: «Внешние и внутренние качества, которыми должна обладать настоящая современная женщина».
Как ни странно, там было несколько довольно неплохих рецептов: «Взять форель, хорошенько выпотрошить ее и помыть, потом положить в глубокую оловянную тарелку. Взять полпинты сладкого вина, кусок масла, целый мускатный орех, петрушки, чабера и чабреца, – все это мелко порубить и хорошо перемешать, смесью набить живот форели и тушить четверть часа. Измельчить вареный желток и посыпать им форель сверху, обложить блюдо травами, посыпать сахаром и подавать на стол». А вот еще один, более необычный: «Взять индюшку или лебедя, выпь, журавля, утку или любую другую крупную птицу. Спустить с нее кровь и хорошенько выпотрошить, варить на огне до тех пор, пока она не станет мягкой, потом положить внутрь несколько ломтей первосортного белого хлеба, смоченного в уксусе, и снова варить».
С книгой в руке Николь отправилась на кухню, ей захотелось что-нибудь приготовить. Малышку, которая могла уже сидеть, она расположила за столом и сунула ей в руки ложку.