Отряхнул снег, прилипший на тонкие колечки овчины, и влез в одежду, поежившись, когда не до конца слетевшие комочки снега коснулись разгоряченного тела. - Ну, мордобоя у них просто не бывает. По одному они трусливы и нападают только в крайнем случае. Сейчас же вас спровоцировали на нарушение общественного порядка и Уложений о пристойном поведении.
– Нарушение порядка? Кто первый начал, я, что ли? - возмутился Фатеев. - Безусловно, вы были спровоцированы и вынуждены защищаться. Но поймите меня верно: вы - чужак. Не из нашего мира. Мы у вас, в вашем мире, всего лишь паранормальное явление, аномалия, о реальности которой осведомлены немногие избранные, вроде вас. А в нашем мире к тому, что из вашей, низшей, реальности к нам иногда прорываются ваши сородичи, уже давно привыкли и даже, с учетом прецедентов, создали некий свод неписанных правил поведения при встрече с вам подобными. Но, несмотря на то, что этическая сторона проблемы вашего появления оценена верно, сторона моральная нами не рассматривалась. Ваши сородичи, попав к нам, редко ведут себя адекватно. Самым типичным проявлением эмоций является агрессивность, подобная той, что демонстрируют неразумные животные в незнакомой угрожающей обстановке. Поэтому большинство моих сородичей считает вас существами низшего порядка. Вероятно, они недалеки от истины, но я предпочитаю думать, что вы не менее разумны, нежели мы. Вдалеке раздался шум и гомон, который приближался к месту безобразной драки и гибели одного из аборигенов Изнанки. Толпа зашумела, расступаясь. Незнакомец шагнул к Алексею и потянул его за рукав в сторону.
– Мы заговорились, уважаемый. Однако пора уносить ноги, как говорят в вашем мире.
Сейчас тут будут стражи порядка…
– Ну, блин, совсем как у нас, - протянул Алексей, следуя за незнакомцем. - Когда менты нужны - их нету, когда все кончилось - тут как тут.
– Пойдемте, здесь недалеко, - произнес незнакомец и шагнул в стену, увлекая за собой Охотника, который только и успел подумать о том, что сейчас расшибет лоб о камень. Однако они оба без всякого сопротивления провалились в стену, казавшуюся незыблемой, как египетская пирамида, словно в густой туман. На мгновение взгляд заволокло мутью, и они уже оказались в помещении, отделенном от места происшествия не только стеной, но и, как подсказало чутье, немалым расстоянием. На первый взгляд могло показаться, что они перенеслись в конец девятнадцатого века. В кабинет ученого Викторианской Англии.
Стены, обшитые панелями из мореного дуба, газовые рожки для освещения, толстый ковер под ногами и до блеска начищенный паркет там, где нет ковра. Массивный стол из красного дерева, крытый зеленым сукном, на котором стоял письменный прибор из малахита и лежали кипы бумаг, кресла с высокой спинкой: одно за столом и одно перед камином, в котором весело полыхал огонь. Этажерки, плотно заставленные древними фолиантами. На открытых полках громоздились чучела диковинных зверей и птиц. Лежали обломки каких-то минералов, осколки костей, обрывки бумаги, кристаллы и еще бог весть что.