Но вот Далила повешена, и, казалось бы, развитие действия должно завершиться, так как у Зибака больше не осталось антагонистов — он покорил всех врагов, доказал свою силу и ловкость, и ни один новый молодец не решается посягнуть на его место. Однако повествование на этом не кончается, так как у Али появляется новый противник — по имени Степной Лев. Подобное имя также является традиционным: например, царя Сайфа в первый период его жизни, когда он еще не знает своего настоящего имени, называют «Степной Зверь». Читатель или слушатель самой логикой событий подводится к тому, что до безрассудства храбрый юноша, почти мальчик, должен быть сыном главного героя. Степной Лев проходит обычный для такого персонажа путь. Потерянный матерью, воспитанный чужеземным царем, он вначале желает отнять должность у Зибака, потому что считает себя сильнее всех, потом, сразившись со всеми помощниками Али Зибака и захватив их в плен, он вступает в единоборство с самим Зибаком. Тот оказывается сильнее, но щадит юношу, так как чувствует к нему симпатию. Юноша, узнав, что он сын Зибака, требует сделать его предводителем, таким, как Ахмад ад-Данаф, Омар аль-Хаттаф, Шахада Абу Хатаб и др. Но предводители желают получить от него традиционный подарок, и Степной Лев отправляется добывать его, едва не погубив при этом себя и верного Омара аль-Хаттафа, так как, вместо того чтобы сражаться с врагами, ссорится и дерется с Омаром. Нужно отметить, что образ Степного Льва уступает по выразительности образу самого Али Зибака, поскольку в значительной мере является данью традиции и явно связан ее рамками.
Таковы основные персонажи сиры. Своеобразие их весьма относительно, они целиком укладываются в ту схему, которая характерна для произведений этого жанра.
Еще больше заметна схематичность в образах второстепенных персонажей — молодцов, которые пытаются соперничать с Али, правителями — халифом, шахами и султанами. Введение в повествование все новых стереотипных персонажей не способствует движению сюжета, а лишь произвольно увеличивает число дублирующих эпизодов, мало чем отличающихся друг от друга.
Однако эти однотипные приключения главных и второстепенных героев изложены живым и сочным языком. В текст сиры введено то большее, то меньшее число (в зависимости от извода, версии) традиционных рифмованных формул, насыщенность ими особенно возрастает в батальных эпизодах.
В настоящее время в арабских странах наиболее распространен тот извод «Сиры об Али Зибаке», которым мы пользовались для перевода.[2] По всей вероятности, это несколько сокращенный вариант, так как другие изводы содержат большее число эпизодов. Однако вариантность обычна в фольклорных произведениях, как мы видим это на примере сборника «1001 ночи», в наиболее популярный извод которого не попали такие сказки, как «Али-баба и сорок разбойников» и «Аладин и волшебная лампа».